В.Н.Л. (Вера. Надежда. Любовь). Сергей Авилов

информация вливалась в меня по мере алкогольных возлияний остальных, а пока мы с Максом, опровергая поговорку, пытались усидеть на двух стульях, забравшись на середину длинной доски, положенной на две табуретки.

      На телевизоре, прямо напротив нас, поместился чёрно-белый Оса с траурной каёмкой внизу фотографии. Рядом – накрытая кусочком хлеба рюмка… Родственники даже после его смерти добивали Осу алкоголем. Что это? Простодушие на грани идиотизма?

      Я решительно прикрыл стопку ладонью, когда принялись наливать. Сослался на неотложные дела вечером. Заслужил напополам с непониманием капельку уважения.

      – Роман, – встал тёткин муж, когда все притихли. Сама тётка, очевидно, боясь заплакать, в замешательстве комкала платок.

      – Роман, – повторил он громче, – был ответственным парнем. Это вы и сами знаете. Просто вот так получилось. И это урок вам, молодёжь, – он посмотрел на пацана Севу, потом на меня. – Земля пухом…

      Мне вспомнилась земля, которая летела в яму на кладбище.

      Ели молча. В воздухе словно повисла какая-то струна, которую боялись затронуть даже голосом. Брякали о тарелки ножи, звякали стаканы…

      – Наливайте, – скомандовала тётка низким, упавшим голосом.

      …В комнате сделалось душно. Неизвестные мне женщины приносили кастрюли дымящейся картошки, варёное мясо на огромном металлическом блюде… Тётка Осы оплыла лицом от слёз и усталости. Я знал: первая часть поминок всегда горька и тяжела. Когда количество выпитой водки умножится, начнётся часть вторая – воспоминания.

      Мне хотелось курить. Стиснутый между Максом и незнакомым мужиком в свитере с оленями, я не знал, как выбраться из духовки. Помог тёткин муж. Скомандовал перекур…

      Так и вылезали – свитер с оленями, потом я, Макс за мной… Между сервантом и спинами сидящих протискивался Георгий – тёткин муж.

      Мы вышли на крыльцо. Толстые собаки снова приветливо зашевелили хвостами. Вот там-то он нам и представился, Георгий. Свитер с оленями протиснул мне руку, пухлую, как сдобная булочка:

      – Дмитрий…

      Свитеру с оленями было лет сорок…

      Закурили. Весомое, неудобное молчание нарушали скрипы крыльца под ногами…

      – Как работа, дядя Жора? – свитер с оленями осторожно пересёк границу тишины.

      Георгий затуманил лицо глубокой затяжкой. «Беломорина» даже подсветила его скулы и рот…

      – Работа до пота… Весна придёт – вообще про дом можно забыть…

      – Зато капуста… – заметил Дмитрий.

      – Да что капуста… Капуста вон в огороде, – неприязненно оборвал Георгий.

      Дмитрий натужно хохотнул.

      – Я вот у него хотел спросить… – он кивнул головой в мою сторону. И я догадался, что он хотел спросить меня уже давно… Может, с самого утра. И отложил вопросы только потому, что с алкоголем их будет проще задавать. И проще получать ответы.

      – Ты мне скажи, друг дорогой, когда вы работать будете? – мне показалось на мгновение,