Голоса. Олег Александрович Холодов

и я просто дрейфовал от пятницы к пятнице. А потом мне предложили настоящую должность, постоянное место и страховку на зубы. Знаете, зубы и стали причиной почему я не раздумывал, так как когда узнал сколько стоит сейчас стоматология, то весьма был удивлен. Так вот, то предложение означало хорошую зарплату и так же означало вынужденные прогулы в институте. А я и так прогуливал. Собственно, что и стало причиной моего отчисления, позже снова поступил на платное и стал работать, чтобы оплатить семестры. А потом просто забил и меня снова отчислили. Но жизнь тогда казалась беззаботной, простой, казалось, что все получится, но тут грянул кризис, а меня к сожалению, попросили свалить чтобы сократить штат и сохранить премию руководящему составу. Тогда я подумал, что это все фигня, пустяк, но позже выяснилось, что с моими талантами я максимум могу рассчитывать на грузчика или кладовщика, или сдавать квартиру и жить снова у бабушки. И в какой жопе не оказалась твоя жизнь, почти всегда можно вспомнить, как она в эту жопу завернула. Моя жопа началась с карьеры грузчика, я стал больше пить, а когда вокруг тебя так же все пьют, и пьют много, то ты становишься полноценным алкашом. А я почти что им и стал, особенно когда в голове сейчас говорят какую ту херню, а ходить со справкой и шприцом в жопе мало приятно.

      Мое падение продолжалось, продрейфовав по паре складов, я оказался в месте, где все было очень и очень плохо. Тогда я уже жил взаймы, в минус, потому и устроился туда, куда и устроился. Эта работа была своеобразным квестом, чтобы по завершению его купить продукты, и это место я ненавидел. Во-первых, потому что оно меня в прямом смысле чуть не убило током, во-вторых, нашему начальству было глубоко плевать что мужички– работники бухали просто по-черному, прямо посреди рабочего дня, а еще это было место, где переводят с мата и фени. Кто-то играет тайком в танки в офисе, у нас же просто синячили практически у всех на виду. Наш начальник много из себя строил, но его никто не уважал и его в открытую презирали, поэтому едва завидев или учуяв синебота, начальничек становился грозным как буря и очень любил слушать, как незадачливый синебот оправдывался. Выглядело со стороны это забавно, но это было единственно проявление хоть какой-то субординации на рабочем месте. Мои коллеги не просто ходили на эту работу для того чтобы бухать, но также чтобы и поспать. Мы были грузчиками мебельного магазина, работа так-то не особо пыльная, и частенько посреди дня попадались пара синеботов, уснувших между стеллажей с бутылочкой блейзера. И да,2007 они не возвращали, а попросту пили что дешевле и чем их сильнее вставит, а так как блейзер вонял не так как водяра, то распитие чудесного лимонада было у них постоянным, конвейерным. Как собственно и пьяные выходки, блевота и нескончаемый ор старших кладовщиков. Среди коллектива были и нормальные мужики, но коллектив постоянно менялся, проходной можно сказать, кто-то приходил, кто-то уходил, кто-то вообще за мусорками делал уточку и пропадал. Я признаться придерживаюсь теории, что моя работа – это своеобразный Лимб, потому что люди