Человек-Паук. Вечная юность. Стефан Петручо

на несколько остановок раньше, чтобы успеть на вечерние лекции. Забылись и денежные затруднения, и акция протеста…

      «Отчего бы не заглянуть в Выставочный зал? – подумал он. – Сделаю несколько фото этой скрижали для „Бьюгл“, а может, и с Киттлингом удастся поговорить по-хорошему».

      Выходя из метро в Гринвич-Виллидж, он еще чувствовал плечом тепло щеки Гвен, будто свитер с одной стороны нагрелся у камина. Только свернув за угол и увидев толпу, он почувствовал, что к вечеру стало прохладнее.

      Центральная площадь ГУЭ была полна народу. Охрана кампуса, оттесненная к ее краям, с трудом сдерживала собравшихся, не позволяя толпе выплеснуться на улицу и перекрыть движение. Микроавтобусы крупнейших информационных агентств со спутниковыми антеннами на крышах образовали линию, отгородив зону для прессы. Отряды сдерживания из полицейского управления Нью-Йорка только начали разворачиваться, но Питер не понимал, как они рассчитывают справиться с ситуацией.

      Питер любил Большое Яблоко, но при виде густой толпы его охватил приступ клаустрофобии. Отряды сдерживания поблизости явно имели при себе слезоточивый газ. А среди студентов не было той организованности, которую он видел на других акциях протеста, наподобие «Захвати Уолл-Стрит». Все это было больше похоже на толпу зрителей на концерте, где в давке могут и затоптать.

      Толпа была сосредоточена, если это можно было так назвать, вокруг небольшой группы, раздававшей плакаты и листовки неподалеку от входа в Выставочный зал. Воспользовавшись пресс-картой, чтобы добраться до площади, и студенческим билетом, чтобы проникнуть за пределы огороженной зоны для прессы, Питер протиснулся поближе.

      «Пожалуй, от двойной жизни бывает и польза!» – подумал он.

      Первым же знакомым, которого ему удалось разглядеть, оказался, конечно, Джош Киттлинг. Он – в буквальном смысле – стоял на ящике из-под мыла с мегафоном в руке. Вторым был Рэнди Робертсон. В выражении его лица странным образом смешались любопытство и недоумение.

      При виде Питера лицо его прояснилось.

      – Ты с нами, захватывать Выставочный зал?

      «Захватывать?»

      Прежде, чем Питер успел ответить, Киттлинг развернул в его сторону мегафон.

      – Наконец-то набрался храбрости, Паркер?

      – Джош, я полностью согласен насчет финансовой помощи. Я бы и через миллион лет не смог позволить себе учиться здесь, если бы не стипендия…

      – Именно, вундеркинд! За эту стипендию тебя купили и продали, а остальные, кто жил впроголодь и копил, чтобы попасть сюда, вынуждены бросать учебу на полпути.

      – Да, ты прав, но по пути сюда меня едва не затоптали. Если захватывать здание такой огромной толпой, начнется давка и может возникнуть паника. Люди могут пострадать. Ты хотя бы дал администрации время обдумать ответ?

      – Время? Шутишь? Сейчас на нас смотрит весь мир. Если мы упустим гребень этой волны, к утру пресса рассосется, и с ней исчезнет главная из причин, способных заставить администрацию пойти навстречу нашим требованиям.

      – Оглянись