Заново, как в первый раз. Дмитрий Ахметшин

я заражусь, то улечу отсюда на своих крыльях, – сказал Матвей, внимательно разглядывая приятеля. – Просто выпорхну из окошка.

      Когда шарканье бабушкиных тапочек по паласу стихло, он сказал:

      – Похоже, тебе и впрямь дурно.

      Матвей был единственным, кого Егор мог назвать своим другом. Это был плотный мальчишка с удивительно располагающим к себе лицом, а также живым, пытливым умом и поистине кошачьим любопытством. Пройдёт время, и он, быть может, превратится в настоящего великана, будет жать от груди вес в два раза больше своего. Пока же это немного неповоротливый подросток, который улыбкой мог отворить любую дверь и повернуть к себе любое сердце. И в то же время он был совершенно неэмоциональным. Тепло, которым он мог одарить, было таким же бесполезным, как яркий стеклянный шарик. Иногда Егор задавался вопросом: «Почему я с ним дружу?», и сам же себе отвечал: «Потому что иногда моей голове не помешает ушат воды». И ещё потому, что Матвей сам когда-то выбрал себе в друзья Егора, а разбрасываться тем, чем ты и так небогат, в правила Гримальди не входило.

      – Видел вчера комету? – хмуро спросил Егор. Он лежал на диване и пытался читать журнал, но сейчас отложил его в сторону.

      – Все видели.

      День был облачный, и в комнате царили сумерки. Занавески развевались под порывами ветра.

      – То-то и оно. А случилось только со мной.

      – Что случилось? – Матвей помассировал глаза, которые начинали слезиться. Запах даже не думал выветриваться, а Егор его, похоже, просто не замечал.

      – Это, – зловещим шёпотом сказал Гримальдов. Он открыл рот и резко выдохнул, как будто пытался выкашлять попавший не в то горло кусок. Страницы журнала в руках съёжились от жара.

      – Что это у тебя в животе светится? – заинтересовался Матвей.

      Егор закашлялся, комната вновь наполнилась дымом. Размахивая перед лицом руками, он грустно сказал:

      – А чёрт его знает. Как будто изжога. Слушай! – он взглянул на приятеля. – А у тебя есть какая-нибудь еда?

      Матвей порылся в рюкзаке и достал пачку сухариков. Егор вскочил, разорвал пакетик и высыпал в рот содержимое. Задумчиво пожевал, сглотнул и скривился.

      – Ни черта не чувствую. Там всё как будто сгорает. Не смотри на меня так, я точно знаю, что это не грипп и не наследственное заболевание. Я смотрел на комету всего одним глазком, несколько секунд, и как раз в этот момент она посмотрела на меня. Этот… – Егор скомкал журнал и бросил его в мусорную корзину, – дракон на меня посмотрел. Я печёнкой ощутил его взгляд. И всё сразу же покатилось по наклонной…

      Он не успел закончить. Матвей в один большой шаг очутился рядом, обхватил его за шею и больно дёрнул за волосы.

      – Ещё одно слово и я тебя поколочу, – сказал он, спокойным, даже весёлым голосом. – Все мальчишки мечтают о выдающихся способностях и силах героев из их любимых фильмов, а ты только и делаешь, что ноешь. Я ещё на уроке заподозрил, что с тобой что-то не так.

      – А она правда смеялась?

      – Опять двадцать пять, – всплеснул руками приятель. Впрочем, секунду