Смок Беллью. Смок и Малыш (сборник). Джек Лондон

и Кит прочел в них презрение и насмешку. Он вздрогнул, как от удара. Девушка повернулась к мужчине, стоявшему рядом с ней, и глазами указала на Кита. Мужчина оглядел его с тем же веселым презрением.

      – Чечако, – произнесла девушка.

      Мужчина, одетый, как бродяга, в дешевые брюки и рваную шерстяную фуфайку, сухо усмехнулся, и Кит почувствовал себя оплеванным, хотя и не мог бы сказать почему. И все же она на редкость красива, решил Кит, глядя вслед уходящим мужчине и девушке. Какая грациозная у нее походка. Он узнает эту походку и через тысячу лет.

      – Заметили этого человека с девушкой? – взволнованно спросил Кита сосед. – Знаете, кто он?

      Кит покачал головой.

      – Чарли Олень. Мне только что показали его. Ему здорово повезло на Клондайке. Старожил. И на Юконе пробыл лет двенадцать. Только что вернулся оттуда.

      – Что значит чечако? – спросил Кит.

      – Вы, например, чечако, я – чечако, – был ответ.

      – Быть может, это и так, но все же мне не ясно. Что значит слово «чечако»?

      – Новичок.

      Кит возвращался по берегу к своим и все время повторял про себя это обидное слово. Было досадно услышать «новичок» от слабой девушки.

      Пробираясь между горами тюков и вспоминая индейца с громадным грузом на спине, Кит решил испытать свою силу. Для испытания он выбрал мешок муки весом в сто фунтов. Расставив ноги, он стал над мешком, ухватил его и попытался взвалить на плечо. В первое мгновение он решил, что сто фунтов – это очень большая тяжесть; во второе – пришел к заключению, что у него слабая спина; в третье – крепко выругался. Это произошло после пяти минут бесплодных усилий, когда он оказался распростертым в изнеможении на той самой ноше, которую хотел одолеть.

      Он отер пот со лба и вдруг заметил Джона Беллью, насмешливо глядевшего на него поверх груды мешков.

      – Боже! – воскликнул этот апостол суровой закалки. – Наш могучий род дал слабосильных потомков. Когда мне было шестнадцать лет, такой тюк казался мне игрушкой.

      – Ты забываешь, дядюшка, – огрызнулся Кит, – что я не был вскормлен медвежатиной.

      – И когда мне стукнет шестьдесят, такой тюк по-прежнему останется для меня игрушкой.

      – А ну-ка, покажи!

      Джон Беллью показал. Ему было сорок восемь, но он нагнулся, примерился к мешку, быстрым движением взвалил его на плечи, перевернул и выпрямился.

      – Сноровка, милый мальчик, сноровка и… крепкая спина.

      Кит почтительно приподнял шляпу.

      – Ты чудо, дядюшка, чудо из чудес. Как ты думаешь, приобрету я когда-нибудь такую сноровку?

      Джон Беллью пожал плечами.

      – Ты запросишься домой, чуть мы тронемся в путь.

      – Ну нет, – ответил Кит. – Дома меня ждет О’Хара, словно разъяренный лев. Я постараюсь вернуться к нему как можно позже.

      III

      Первый переход Кита с поклажей прошел удачно. До Финниганского брода их багаж, весивший две тысячи пятьсот фунтов, несли индейцы,