Записки ящикового еврея. Книга первая: Из Ленинграда до Ленинграда. Олег Рогозовский

под эгидой НКВД. Но тут ликвидировали их строительное управление, и маму в октябре отпустили. Добиралась она к нам в Вологодскую область уже в 42 году через Москву. Там она должна была «предъявить» аэродром в виде дипломной работы и ей выдали справку, что она училась и закончила московский институт. Решением ГЭК, председателем которой был мамин ленинградский профессор Дубелир[48], от 13 марта 42 года ей присвоили квалификацию инженера – строителя автомобильных дорог. К этому времени мама уже больше месяца работала в Вологодской области. Диплом Московского автомобильнодорожного института ей выдали уже после войны.

      В это время папа работал на строительстве моста через Северную Двину возле Котласа.

      С началом войны папа сразу же попросился на фронт. Его не отпускали. Более того, начальник строительства (из НКВД) пригрозил, что при следующем рапорте отправит отца в отряд зэком. Но тут начальник уехал в командировку, и рапорт подписал его заместитель. Вероятность погибнуть на строительстве моста была, может быть, не меньше, чем на войне. За невыполнение планов инженеры переводились заключенными в лагерь – за саботаж!

      Строили мост голодные зэки. Сроки ввода все время срывались. Во время строительства (1940–1943 годы) погибло 25 тысяч заключенных. Мост ввели в эксплуатацию только в конце 1942 года. Папа в это время воевал уже на Севере.

      Войну папа провел на Северном (потом Карельском) фронте. Отличился он в самые трудные дни – в конце 41-го – начале 42-го года, когда решалась судьба Ленинграда и всего Севера, а значит и поставок по лендлизу[49], которые в тот момент были жизненно важны.

      Как и подавляющее большинство фронтовиков, про войну папа рассказывать не любил. Узнавал я о его участии в ней по крохам и по случаю. Например, когда мы в 1959 году ходили по Кольской тундре в лыжный поход, я узнал, что папа был в разведке в тех же местах – Волчьей тундре в тылу немцев. До этого были попытки пройти за линию фронта на лыжах, но лыжников уже было мало – большинство погибло еще в финскую, и многие лыжные батальоны были расформированы.

      В этот раз с разведвзводом и саперами он должен был определить, насколько реальной была опасность того, что немцы смогут перерезать железную дорогу Мурманск – Беломорск. Разведка была проведена успешно, большинство вернулись живыми, командование получило важные сведения, и папу наградили. При этом папа упоминал одну деталь: когда он спал, его охраняли. Свои же от своих. Во взводе, как и во многих разведротах, было много уголовников. Старшина роты (похоже, бывший пахан), объяснил отцу необходимость охраны. «Если, ты, лейтенант, „сканаешь“, то мы все здесь останемся. А так, может быть, еще выйдем».

      В справедливости слов старшины я убедился на собственном опыте. В Волчьей тундре ориентироваться очень сложно. Все озера и горы похожи. Кроме того, мало кто знает, что там существует магнитное склонение в 11 градусов, что на длинном пути сильно отклоняет идущих по компасу от цели (и мы в походе чуть не заблудились

48

На сессии в мае 1940 г. Григорий Дмитриевич Дубелир, «выдающийся теоретик и практик дорожного строительства», поставил маме на экзамене пятерку и, прощаясь, даже поцеловал ей руку, что было для мамы большой неожиданностью. К сожалению, МАДИ и Дубелира эвакуировали в Янгиюль, где он через несколько месяцев умер. Может быть, его смерть ускорило известие о гибели его дочери с внуком, оставшихся в блокадном Ленинграде. Еще раз убеждаюсь, что документы могут врать. МАДИ переехал в Янгиюль в октябре 41-го, Дубелир умер там 10 сентября 42, а «диплом» выдан в Москве 27 мая 42-го ректором МАДИ на основании решения ГЭК под руководством Дубелира 13 марта 42-го. В Москве? Или мама ездила в Янгиюль? С февраля 42-го мама работала в Вологде. И оправдала высокие оценки Дубелира. В частности, она была награждена редким тогда знаком «Почетный дорожник» за № 3844.

49

Лендлиз (lendlease) система передачи (взаймы или в аренду) вооружения, боеприпасов, стратегического сырья, продовольствия и т. п. Поставки по лендлизу осуществлялись США в страны – союзницы по антигитлеровской коалиции в период 2й мировой войны. Платить нужно было только за неиспользованные ресурсы и гражданские объекты, а оставшаяся техника подлежала возврату, только если американцы ее просили. Среди прочего было поставлено 22 тыс. самолетов, 13 тыс. танков, 5 млн. тонн продовольствия. После войны генералы приказали подготовить студебеккеры к сдаче американцам на Дальнем Востоке, и солдаты добросовестно отремонтировали их, выдраили и вычистили. И плакали, когда увидели, что машины, на которых еще можно было проехать десятки тысяч километров, шли прямо с пристани под громадный пресс, установленный на перевозящем их в виде металлолома корабле – так больше помещалось. В Америке на таких машинах уже не ездили. Россия еше в 2003 году была должна США по лендлизу около 100 млн. долларов.