.

всеобщего разгула.

      Стириец откинулся назад на обшарпанном стуле, который стоял на задних ножках, спинкой опираясь о замызганную стену; одну ногу в сапоге он положил на стол перед собой. Должно быть, когда-то этот сапог был таким красивым и щегольским, каким только может быть сапог черной стирийской кожи с позолоченными пряжками и шпорой.

      «Но это время прошло».

      Голенище за долгие годы носки обвисло и истерлось, так что стало серым. Шпора обломилась почти у каблука, позолота на пряжках облупилась, и под ней виднелось железное основание, усеянное бурыми пятнышками ржавчины. Розовая кожа, натертая до волдырей, виднелась сквозь дыру в подметке.

      «И едва ли найдется сапог, более подходящий своему хозяину».

      Длинные усы Коски, которые явно должны были быть натерты воском и загнуты по моде стирийских франтов, вяло и безжизненно свисали по бокам полуоткрытого рта. Шею и подбородок покрывала недельная поросль – нечто среднее между щетиной и короткой бородкой, – а над воротничком проступала шершавая шелушащаяся сыпь. Сальные волосы торчали на голове со всех сторон, кроме широкой плеши на макушке, ярко-красной от загара. По дряблой коже стекали капли пота, ленивая муха ползла поперек припухшего лица. На столе лежала на боку пустая бутылка. Еще одна, полупустая, покоилась на коленях Коски.

      Витари разглядывала эту картину пьяного пренебрежения к себе, и на ее лице, несмотря на маску, ясно угадывалась презрительная гримаса.

      – Так значит, это правда, ты еще жив.

      «Едва жив».

      Коска с трудом раскрыл один заплывший глаз, мигнул, сощурился, и его губы начали медленно расплываться в улыбке.

      – Шайло Витари, клянусь всеми богами! Мир еще способен меня удивить!

      Он сморщился, задвигал губами, потом взглянул вниз, увидел у себя на коленях бутылку, поднес ее ко рту и глубоко и жадно приложился. Он пил большими глотками, словно в бутылке была вода.

      «Сразу виден бывалый пьяница, если у кого-то были сомнения. Едва ли такому человеку доверят защиту города, по крайней мере, на первый взгляд».

      – Никак не ожидал, что снова тебя увижу, – продолжал Коска. – Почему бы тебе не снять маску? Она лишает меня твоей красоты.

      – Оставь любезности для шлюх, Коска. Я не хочу подцепить то, что уже подцепил ты.

      Наемник издал булькающий звук – наполовину смех, наполовину кашель.

      – А у тебя по-прежнему манеры принцессы, – просипел он.

      – В таком случае, этот гадюшник – настоящий дворец.

      Коска пожал плечами.

      – Если выпить достаточно, то разницы нет.

      – Ты думаешь, тебе когда-нибудь удастся выпить достаточно?

      – Нет. Но попробовать стоит. – И словно в подтверждение своей мысли он снова присосался к бутылке.

      Витари присела на край стола.

      – Итак, что же привело тебя в эти края? Я-то думала, ты занят распространением половых болезней в Стирии.

      – Моя популярность дома несколько угасла.

      – Слишком часто сражался за обе стороны, я угадала?

      – Вроде