Божественный глагол (Пушкин, Блок, Ахматова). Виктор Есипов

черновых строф, не вошедших в окончательную редакцию главы:

      Но плакать и без раны можно

      О друге, если был он мил

      Нас не дразнил неосторожно

      И нашим прихотям служил.

      (Но если Жница роковая

      Окровавленная, слепая,

      В огне, в дыму – в глазах отца

      Сразит залетного птенца!)

      О страх! о горькое мгновенье

      О Ст(роганов) когда твой сын

      Упал сражен, и ты один.

      [Забыл ты] [Славу] (и) сраженье

      И предал славе ты чужой

      Успех ободренный тобой.

(VI, 411–412).

      В. В. Набоков со ссылкой на Ю. Н. Тынянова справедливо указал, что под носителем внезапно обрушившейся на него «чужой славы» подразумевался здесь одесский недруг Пушкина («пушкинский bete noire») граф М. С. Воронцов. Воронцов принял командование дивизией в сражении при Кране во Франции 7 марта 1814 года, когда граф Павел Строганов «покинул поле битвы, узнав, что его девятнадцатилетний сын Александр обезглавлен пушечным ядром»[85].

      Возможно, в соседних строфах, не дошедших до нас (или на полях черновиков), тема неприязни к Воронцову имела слишком откровенное продолжение.

      Отметим также, что тема, намеченная стихом «И предал славе ты чужой», в дальнейшем была развита и существенно укрупнена в стихотворении «Полководец».

      Таким образом, черновики шестой главы могли содержать немало личных мотивов, но наиболее важной для нас является несомненная связь ее первой части с воспоминаниями об Амалии Ризнич. Возможно также, что черновики главы прерывались набросками иных поэтических замыслов, не относящихся к роману, но связанных с теми же роковыми известиями, которые были получены Пушкиным в двадцатых числах июля.

      Теперь постараемся уточнить сроки работы над шестой главой, создававшейся одновременно с главой пятой в 1826 году. К работе над пятой главой Пушкин приступил 4 января 1826 года, поставив эту дату над первой строфой чернового текста.

      До 1 февраля были написаны первые 24 строфы[86]. Правда, в «Хронике…» утверждается, что строфы XXI–XXIVнаписаны «9… 15(?) ноября» 1826 года[87]. Однако вряд ли перерыв в работе между строфами XX и XXI–XXIV, представляющими собой завершение единого эпизода («сна Татьяны»), мог составить 8 с лишним месяцев. Вероятнее, что «сон Татьяны» был дописан до конца (строфа XX IV), а затем наступил перерыв в работе.

      Известно, что глава была завершена к 22 ноября 1826 года[88] – после возвращения Пушкина из Москвы и перед новым отъездом в старую столицу.

      Что же касается главы шестой, то, как мы уже отмечали, все исследователи сходятся в том, что она «писана в Михайловском в 1826 году». В «Летописи…» этот срок несколько сужен:

      «Январь(?)…Ноябрь, 25(?). Шестая глава (кроме строф XLIII–XLV) Евгения Онегина»[89].

      Такое обозначение, конечно, слишком расплывчато во времени. Постараемся его, по возможности, конкретизировать.

      При этом мы будем исходить из предположения, что сначала писалась

85

Набоков В. В. Указ. соч. С. 470. Bete noire – предмет ненависти. Эту строфу, как и комментарий к ней В. В. Набокова, мы уже приводили выше в связи с графом М. С. Воронцовым.

86

Иезуитова Р. В. Указ. соч. С. 138.

87

Хроника жизни и творчества А. С. Пушкина. Т. 1. Кн. 1. С. 73.

88

Иезуитова Р. В. Указ. соч. С. 142.

89

Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. Т. 2. С. 121.