Бабушка на сносях. Наталья Нестерова

том числе. Давай с закрытыми глазами. Хорошая девочка! Ну-ка, глазки закрыла, а ротик открыла! Хорошо! Глотай скорей! Запивай вином!

      Третью устрицу я съела самостоятельно, на шестой вошла во вкус, прикончила всю дюжину и поняла, что у аристократов и прочих любителей морских деликатесов губа не дура.

      Устрицами ужин можно было бы и ограничить, я вполне насытилась. Но Люба заказала еще жаренных в чесноке больших креветок, потом филе какой-то экзотической рыбы, потом собрасаду – знаменитую свиную колбасу с перцем, на десерт – энсаймаду, воздушный пирог в форме спирали.

      Мой бунт при появлении нового блюда она подавляла решительно:

      – Не порть мне праздник! Я столько тебя ждала, а ты привередничаешь. Съешь колбаски, если меня любишь!

      Под устрицы пили одно белое вино, под креветки – другое, под колбасу – красное, к десерту подали ликер. Всякий вкус я потеряла в середине ужина, осоловела от еды и опьянела от спиртного. Подруга знай себе утрамбовывала в меня, как в рождественского гуся, угощеньица.

      К машине я топала на растопыренных ногах: несла набитый живот и пыталась сохранить равновесие. Язык заплетался, но будущее я предсказала точно:

      – Это плохо кончится. Ты же знаешь, у меня слабый желудок. Кстати, надо сделать рентген. Сегодняшняя трапеза показала, что у меня по меньшей мере пять желудков. Тебе лишний не нужен?

      – Приедем домой, – успокаивала Люба, – я тебе «Пало» дам, от всех болезней им лечусь.

      – Что у тебя пало?

      – «Пало» – это местный ликер, миндальный и настоянный на многих травах.

      – Давай «Пало»! – Мне было море по колено.

      Обычно излишек спиртного действует на меня как снотворное. В молодости Люба частенько прерывала застолье призывом: «Включайте скорее музыку! Давайте танцевать! Кира отключается!» Если не танцевать, то спать – выбор у меня ограничен.

      Но тут, не иначе как благодаря устрицам и другим дарам океана, воздуху, в котором было не меньше градусов, чем в вине, на меня накатило поэтическое вдохновение. Боком плюхнувшись на сиденье, я принялась сочинять стишки с рифмой на «пало» и развлекала ими всю дорогу Любу. Она живо реагировала на мое «творчество».

      С декадентскими подвываниями я тянула:

      Всю ночь над городом летало кресало.

      И лишь к утру на Профсоюзной пало.

      – Что такое кресало?

      – Леший его знает! Из любовной лирики, слушай!

      Сердце мое пало, до пяток не дошло.

      Застряло в пищеводе, как заяц в огороде.

      – Подавиться любовью? Мощно!

      – Производственная тема, сельскохозяйственная.

      Коровье стадо много молока давало,

      Но от сибирской язвы, к сожаленью, пало.

      – Ты зачем целое стадо погубила?

      Оно лежало тихо, не воняло.

      Подобного доселе не бывало!

      – Все, приехали, поэтесса!

      – Ой! – Я с трудом обрела равновесие, выбравшись из машины. – Чуть не упало!

      Момента