Граф – М. Владимир Буров

просто на просто ободраны. Кто их ободрал?

      – Значит, не помогла магия, – сказала Нат, и сунула ободранную куртку Гале. – Что это?

      – Они говорили, что заменят, если не понравится, – ответила Галя.

      – Они были уверены, что все вы не повезете назад, – сказал я. – Впрочем, этого следовало ожидать.

      – Конечно, – сказала Галя: – Без обмана торговли не бывает.

      – Зачем тогда мы делали Революцию? – спросила Нат. – Зачем голосовали за Ельцина? Ведь мы голосовали за правду.

      – Ты голосовала?

      – Я нет, но мать голосовала.

      – А ты почему против?

      – Я не против, я тоже за, но голосовать никогда не ходила и не пойду, разумеется. И знаешь, почему? Не верю, чтобы все эти голосования проходили по-честному. Может, сейчас и по-честному, но думаю, это недолго будет продолжаться.

      – Это тебе твой термос сказал? – спросила Галя. И добавила: – Кстати, где он?

      – Почему ты спрашиваешь?

      – Почему мне не спрашивать? Это мой термос.

      – Хорошо. А где мои деньги? Я не думаю, что с этих шмоток мы получим хоть какую-то выгоду.

      – Получите обязательно, – сказал я. – Просто считайте, что… тридцать процентов от всех денег за товар – ваши. В дальнейшем будет пятьдесят.

      – Лучше сразу пятьдесят, – сказала Галя. – И знаешь почему? Я хочу быть богатой.

      Несколько дней я вставал в пять утра, чтобы собрать вещи для торговли, заехать за дамами, и отправить их на рынок. Но было ясно, что надо кого-то научить ездить на машине. Хотели все. Даже безотказная Светка, которая ради:

      – Такого дела, – как она сказала, – бросила будущего мужа, ибо он решил, что ей лучше идти на завод.

      – Какой завод? – говорю я ему, – ты с какого дуба рухнул?! Он давно сам дал дуба.

      Продажи шли. Я им сразу назвал сумму, затраченную на товар плюс пятьдесят процентов наценка.

      – Получается, мы берем себе всю наценку, – сказала Галя. – Потому что тридцать процентов сверху – это пятьдесят снизу.

      – Надо наценивать больше, – сказала Нат.

      – Процентов семьдесят, – сказала Света.

      – Да сто, чтобы проще было, – сказала Нат.

      – Пока лучше так не делать, – сказал я.

      – Почему?

      – Надо заманить людей.

      – Да, все продают одно и то же.

      – У нас лучше товар. Я, наконец, купила себе настоящий турецкий костюм.

      – Какой, покажи.

      – Спортивный.

      – Так мы все уже в спортивных.

      – Как и весь рынок.

      – Кожаные куртки – порнография. Смотри, подкладка опускается ниже зада.

      – Зада?

      – Кожи. Их шьют малолетние дети там.

      – Я вообще думаю, что этим бизнесом там занимаются русские, а продавать ставят турок. И знаешь почему? Слишком большая халтура. Куртки сшиты детьми на подпольной фабрике, а стоят! сто баксов. Мы их за сколько должны продавать? – спросила Нат.

      – Они думают, что мы здесь за годы советской власти накопили большие бабки, – сказала Света.

      – Да,