Челленджер. Ян Росс

В зеркалах, слепя глаза, поблёскивает весеннее солнце. Ветвистые трещины на мостовой аккуратно залиты гудроном. Выруливаю на шоссе Pacific Coast Highway, полчаса, и я на парковке аэропорта. Миновав автоматические двери, иду вглубь зала, озираясь в поисках регистрационной стойки, и сквозь гомон толпы различаю знакомые голоса.

      – Сэр, не соблаговолите поделиться адресом вашего портного?

Вразвалочку приближается пёстрая троица чудесных раздолбаев – группа "Bizarre[4]… чего-то" во всей своей неизъяснимой красе.

      – Эк вырядился! – Ли скалит зубы на мой свежевыглаженный костюм. – У тебя что – суд или похороны?

      – О-ля-ля, зачётный галстук! – под дружный гогот приятелей Майк отвешивает галантный поклон. – Прошу прощения, сэр, я не совсем компетентен в данном вопросе, скажите, это виндзор или полувиндзор?

      – Чего? – рассеянно бормочу я, пытаясь уследить за потоком их неудержимого веселья. – О чём ты?

      – Не бери в голову. Давай лучше дунем!

      Майк, который, естественно, никакой не Майк, а Миша – еврейский мальчик-шалопай из города Питера, один из множества знакомых, приобретённых за последние годы тусовочной жизни, является предводителем этой шайки. Живут все трое в особняке Эда в Малибу, где и находится их студия. Играют своеобразный микс этническо-электронной музыки. Когда на Ли накатывает вселенская тоска, в этот винегрет примешиваются средневековые напевы и готика. Эд – большой весёлый американец из состоятельной семьи, чего он стыдится, вращаясь в околомузыкальных кругах, где модно слыть оборванцем. По собственному мнению, настоящим талантом он не обладает, и с благоговением смотрит на людей, как-либо причастных к искусству.

      – А чувачки в синем? – я киваю в сторону охранников.

– Так у нас справки[5], – подмигивает Ли.

      На улице Майк неуловимым движением заправского фокусника извлекает два здоровенных джойнта.

      – Э-э… У вас-то справки, а мне бы улететь без приключений, – увлекая их за собой, я направляюсь за угол.

      – Не бoись, профессор. Затянешься – и сразу улетишь.

      Ли – негр, то есть, афроамериканец, у него широкая улыбка и, кажется, в голове всё время играет регги, хотя по их музыке этого не скажешь.

      – Так куда ты намылился в таком прикиде? – Миша протягивает косяк, а второй раскуривает сам.

      – У-у! Сегодня поистине историческое событие! – гордо выпятив грудь, я выпускаю дым поверх их голов. – Я начинаю работать!

      – Менеджером в Бургер Кинг?

      Я пытаюсь отшутиться, но словесный водоворот неумолимо влечёт их всё глубже и глубже.

      – Интересно, сколько это продолжится… – хохочет Майк. – Поди – месяц-другой не больше.

      – Да какой там! – не унимается Ли. – Недели три от силы!

      – Максимум четыре, – вворачивает свои пять копеек Эд.

      Отсмеявшись, они наперебой выдвигают гипотезы, что произойдёт раньше: я уволюсь или меня выгонят. Дождавшись, пока все выскажутся, я решаю, что самое время сворачивать эту животрепещущую дискуссию.

      – Так, понятно, – говорю я резче, чем хотелось бы. – Вас-то как сюда занесло?

      – Ох,

[–4–] Bizarre – причудливый, экстравагантный.

[–5–] В описываемое время в Калифорнии, имея соответствующею медицинскую справку, можно было приобрести каннабис в аптеках. С ноября 2016 года марихуана в Калифорнии легализована.