Командир Гуляй-Поля. Валерий Поволяев

подсунули под дверцу сейфа, вчетвером навалились, сейф закряхтел, сопротивляясь, чуть не опрокинулся, дверца под мощным напором дюжих мужиков сдвинулась, Махно перехватил винтовку, сползшую с плеча Пантюшки Каретникова, и что было силы ударил прикладом по замку.

      Хоть и мал был ростом Нестор Махно, и телосложение имел куриное – силы вроде бы никакой, лишь грозный взгляд, крутые, как у монгольского воина скулы, одна губа внахлест на другую, а был жилист и силенку имел немалую, короткими грубоватыми пальцами своими мог схватить лошадь за гриву и остановить ее. Казалось бы – ну что такое удар прикладом по замку? Замок не должен был вывернуться из расщелины, в которую его загнал неведомый мастер, а он вывернулся сам и вывернул стальной язык из толстой замочной скважины.

      В сейфе были деньги, много денег… Увезли налетчики с собой в Гуляй-Поле сорок четыре тысячи рублей. Нестор был доволен: кони есть, деньги есть, осталось решить две задачи, после чего можно было выпить горилки за предстоящие успехи, – укрепить группу людьми и добыть еще оружия.

      Днем устроили соревнования по стрельбе из винтовки-трехлинейки – прямо в степи, в открытом месте: кто больше набьет махоток – пол-литровых и литровых молочных крынок, – тот и победитель.

      – Никого не зацепим? – оглянувшись по сторонам, спросил Чубенко.

      – А что из того, если и зацепим? – Махно приподнял одно плечо, почесался о него щекой, взял из телеги винтовку, передернул затвор. Приказал: – Пантелей, ставь махотки!

      Пантюшка Каретников выгреб из мешка, стоявшего там же, в телеге, несколько крынок.

      – Сколько шагов отмерить, батька? – спросил он. – Пятьдесят, семьдесят пять или сто?

      Махно довольно приподнял одну бровь: то, что его назвали «батькой», понравилось.

      – Ставь сразу на сто.

      – Не далеко ли?

      – А чего мелочиться? Ставь!

      Каретников подхватил махотки и потрусил в степь, в рыжеватое, выжженное солнцем пространство, на бегу считая шаги:

      – Раз, два, три, четыре, пять…

      – Раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять. – Махно хмыкнул.

      Пантюшка досчитал до ста и остановился. Оглянулся на Махно:

      – Как? Нормально будет или все-таки малость подсократитъ дистанцию? А?

      – Ставь махотки.

      Каретников поспешно поставил в рядок шесть крынок – сколько смог насадить на пальцы обеих рук и унести, столько и поставил, – и торопливо, мелкими спотыкающимися шажками потрусил обратно. Он даже еще не добежал до тачанки – не успел, – когда Махно поднял винтовку, повел стволом вдоль рядка красноватых, украшенных незатейливым орнаментом – орнамент местный, гончар обычно делает его либо щепкой, либо пальцем, – крынок.

      – Стрелять будем, значит, так, – сказал он. – Каждому на руки – по пять патронов. Кто больше крынок расколотит – тот и победитель.

      – А приз, батька? – спросил Пантюшка. – Обязательно должен быть приз.

      – Приз будет такой… Двести рублей из Жеребецкого банка. – Махно прицелился и