Gothic Love. История о признающих только черный цвет. Скотт Адамс

часом с ней не общались?

      – Ну, разве что в твое отсутствие, – иронизировал голос.

      – Кажется, переобщались. Звучишь в точности как она. Но мне бы просто вырваться, а дальше…

      – Ооо, – простонал голос. – Дальше совсем беда, если уже на вопросах засыпался.

      – Да умолкни ты! – чуть ли не вслух выругался Рома.

      «И где Колю носит?» – подумал Рома, чувствуя, что дверь ему не открыть, а стоять на снегу холодно. «Где эта женщина с выводком собак? Может, она дверь открыла бы?» – подумал Рома, и тут же дверь со звоном открылась, но вышел оттуда дед. Он был из тех алкашей, что первыми стоят у магазина в домашних тапках, трениках и куртке на тельняшку или голое тело.

      – Слышь, это, – сказал он и покрутил головой. – Курить не найдется?

      – Отец, слышь, иди домой, вон руки дрожат, – Рома, обычно жалеющий таких людей, отреагировал довольно грубо.

      – Чего? – с возмущением, удивлением спросил тот.

      – А что слышал, бать, давай, иди домой, нечего шататься.

      – Ах ты, щенок, – с улыбкой сквозь зубы процедил тот. Позади него послышались шаги. Тучного вида женщина спускалась в халате, нервно пыхтя:

      – Куда собрался? – и бац, в голову ему. Кулаком. Рома аж отшатнулся. – Домой пи*дуй, уходильщик хренов. Я те уйду, я тебе так уйду! – она сняла со своего плеча полотенце и начала стегать мужика. «Бате», как раз в голову прилетело от жены, так он на улицу выкатился, даже тапки потерял – так в подъезде и стоят, а они уже вовсю на крыльце машутся. Мужик, правда, не бил ее, только защищался руками от ее хлестких ударов.

      – Паскуда такая! Всю ночь бухал, на работу снова не выйдешь! Откуда водку взял, я спрашиваю?

      – Так Люсечка, не пил я водку, вот те крест, – бормотал тот, принимая удары полотенца.

      – Ах, не водка, а почему ты бухой как свинья? Я когда уходила на дежурство, ты спать ложился! Когда успел нажраться? Откуда водку взял?

      – Да говорю тебе, ты глупая женщина! Не пил я водку, – а сам на ногах еле стоит. Дал ей отпор, сам отбежал на пару шагов. Это немного заставило ее утихомириться.

      – А что тогда пил? Раз не водку?

      – Вино, вино я пил, Люсечка! – с вызовом сказал мужик.

      – Гляньте на него, люди добрые, вино он, скотина такая, пил. А еще что пил? Шампанское?

      – Шампанское! – подтвердил тот. «Люсечка» вдруг перестала юморить и испуганно так руку к лицу поднесла.

      – Как шам-шамп-шампанское?

      – А вот так: вино пил, шампанское пил и еще лабуду твою эту, – и пальцами цокает, вспомнить пытается. – Ликер твой чуть-чуть, во! – вспомнил, наконец.

      – Ты сволочь проклятая, – на всю улицу заголосила «Люсечка» на самой высокой ноте. – Идиот! – и разрыдалась.

      – Говорил же, не пил я водку, чего теперь-то орешь?

      – Это на Новый год заначка была! Алкаш чертов! – и снова давай его полотенцем охаживать. Затем устала и быстрым шагом пошла к подъезду, швырнула в него тапки и посмотрела на Рому.

      – Что стоишь? Заходи и закрывай!