Посланники тьмы. Антон Грановский

паренька вытянулось от изумления:

      – Первоход?

      Глеб кивнул:

      – Он самый.

      – Значит, ты вернулся?

      – Как видишь. А что обо мне говорят в городе?

      – Говорят, ты сгубил княжьи брони, и князь хотел тебя за то четвертовать. Но потом передумал и выгнал из Хлынь-града. Первоход, ежели тебя поймают, то четвертуют!

      Глеб усмехнулся:

      – Ничего. С Драным катом я как-нибудь договорюсь.

      – С Драным катом? – Парень качнул головой: – Ты слишком давно не был в городе, ходок. Драного ката уж нет. Вместо него теперь Ядвига.

      – Ядвига?

      Разносчик кивнул:

      – Угу. Сказывают, лучшей мучительницы, чем эта девка, не сыскать. Сдирает с человека шкуру живьем, а потом посыпает голое мясо солью. А чтобы полонец не помер от мук, Ядвига вливает ему в рот особое гофское зелье.

      Глеб хмыкнул.

      – Думаю, мне не доведется познакомиться с этой тварью лично, – сухо обронил он. – А теперь скажи: под кем ты ходишь? Кто дает тебе товар для сбыта?

      Парень дернулся, пытаясь высвободиться, но Глеб держал крепко. Тогда он состроил жалобную мину и забубнил:

      – Первоход, я не могу тебе этого сказать. Если я скажу...

      Дуло ольстры уткнулось разносчику в тощий живот.

      – Не скажешь, кто дает тебе бурую пыль, продырявлю тебе живот, – сообщил Глеб. – Считаю до пяти. Раз... Два... Три... Четыре...

      – Хорошо! – выдохнул разносчик, с ужасом покосившись на обрез. – Его зовут Рашпай Гусак! И он не здешний.

      – Откуда же он?

      – Из северных земель.

      Глеб убрал ольстру и сунул ее в кобуру, притороченную к широкому поясу.

      – Я вижу, пока меня не было, в Хлыни появилось много новых людей, – мрачно проговорил он.

      Разносчик кивнул:

      – Это верно.

      – Проведешь меня к Гусаку?

      Глаза парня снова забегали.

      – А тебе зачем? – бормотнул он побелевшими губами.

      – Хочу с ним поговорить.

      Разносчик хотел возразить, но Глеб посмотрел ему в глаза, и тот осекся. Затем снова уставился на приклад ольстры, торчащий из кобуры, облизнул тонкие губы и сказал:

      – Гусак не погладит меня за это по головке. Но я тебя отведу.

      Рашпай Гусак оказался приземистым, толстым и широкоплечим мужиком. Лицо у него было широкое и мясистое и все изрытое шрамами. Одет он был дорого и безвкусно. Голова Гусака была повязана платком, словно у пирата, а во рту блестела железная коронка.

      Скользнув по лицу Глеба быстрым, цепким взглядом, пират повернул голову к разносчику и сердито спросил:

      – Какого лешего ты притащил сюда чужака, Лапоть?

      Разносчик захлопал глазами:

      – Гусак, прости. Этот парень пригрозил, что убьет меня, если я не приведу его к тебе. Да ты не бойся, он нас не выдаст. За ним самим охотятся охоронцы.

      Гусак перевел взгляд на Глеба и грубо осведомился:

      – Это правда?

      – Правда, – кивнул Глеб.

      – Гм... – Гусак задумчиво очесал мясистый нос толстым пальцем, затем