Вычислитель (сборник). Александр Громов

не исчез совсем. Эрвин подождал немного, но больше ничего не произошло, и чутье подсказывало: не произойдет. Язычник занят пищеварением.

      Эрвин побрел не к шалашу, а к океану, причем нарочно кружным путем. Впервые за многие месяцы его мозг получил настоящую задачу, и теорема Канна, возможно, дала трещину. Все это еще предстояло как следует обмозговать и рассчитать то, что можно рассчитать, имея в своем распоряжении вполне фантастическую реальность вместо алгоритмизируемых фактов. Едва не споткнувшись о глупого «зайца», Эрвин даже не подумал убить его для еды. Остров был безопасен, и Эрвин не делал ошибки, не замечая дороги. В него словно вновь закачали выпущенный воздух. Задача! Настоящая задача, которая при грамотном решении приведет к спасению! А главное, не надо решать ее мгновенно, есть время!

      Собственно, рабочую гипотезу можно построить и принять уже сейчас…

      Океан гнал к берегу мелкие барашки. Поперек барашков, всего-навсего шагах в ста от острова, течение несло на юг вырванное бог весть где могучее коряво-разлапистое дерево. Ритмично, как заведенные, покачивались на мелкой волне голые ветви, голые корни… и еще что-то. Эрвин напряг зрение.

      Человек?.. Бессильно лежащий на стволе человек?!

      Да! Человек!!!

      – Закон кучи, – пробормотал потрясенный Эрвин. – События происходят там, где их и без того много.

      Глава 4

      Торговец

      Только сумасшедший немедленно кинулся бы к дрейфующему дереву вплавь, а Эрвин еще не сошел с ума. Те связанные бревна, заменившие погибшую пирогу, на которых он некогда вернулся домой после большого путешествия по островам, давно уже занесло песком. Течение гнало дерево к тупому песчаному мысу. Эрвин добежал до мыса гораздо раньше.

      И очень скоро понял: течение протащит дерево мимо. Но близко к оконечности мыса, близко…

      Приходилось рисковать. Ругая себя последними словами за то, что не взял с собой на берег никакого инструмента, Эрвин выломал в лесу большую ветку с листвой. За неимением лучшего весла сойдет и такое. В точно рассчитанный момент он вошел в воду и поплыл. Мешала ветка, зато придавало сил воспоминание о челюстях обитателей моря.

      Какие-то тени бродили в глубине, пугая. Эрвин выбивался из сил. Самый жуткий момент наступил, когда он не сумел выдернуть себя из воды на ствол дерева одним рывком: померещилось, что вот-вот последует второй рывок – вниз, в чью-то пасть. Но обошлось. Вторая попытка вышла удачнее, а сломанный ноготь – чепуха… Эрвин отдышался, унял бешено колотящееся сердце и только тогда осмотрел и ощупал лежащего на мокром дереве человека. Вот будет номер, если он окажется мертвым…

      Человек был жив. Правда, без сознания. Это был крупный рыжеватый мужчина выше Эрвина на полголовы и вдвое шире его в талии. Пульс прощупывался, дыхание ощущалось, и наплевать, что по лицу и волосатой груди, не прикрытой обрывками рубахи, ползают мелкие козявки. Они безвредны.

      Теперь надо было грести дурацкой веткой, грести что есть силы. С великим трудом Эрвин развернул дерево комлем к мысу и исступленно принялся за работу.