Три жизни одного из нас. Николай Федорович Васильев

тему Алла.

      – После женитьбы практически не было.

      – Что значит "практически"?

      – Ну, зажимал по углам то одну, то другую, да по-скорому пару раз перепихнулся…

      – Как некрасиво вы, мужчины, иногда говорите: перепихнулся! А ведь те женщины, которые это тебе позволили, возможно, желали и испытывали счастье?

      – Возможно, – закруглил тему Карцев.

      – Значит, со мной у тебя по-особенному, почти как с женой? – не отступалась совратительница.

      – С женой у меня почти никак, – опять ненужно соткровенничал прелюбодей.

      – Она тебя разлюбила? – с благоговейным ужасом спросила Алла.

      Тут Карцев на мгновение задумался: действительно, любит ли еще его Марина? Потом ответил:

      – Вероятно, нелюбовь наша сейчас обоюдна.

      – Так значит, никто тебя теперь не любит? – с нежным участием спросила Алла. – Кроме меня?

      Не дождавшись ответа, она сползла с подушек в сторону Сергея и, приникнув к нему, стала мягко целовать его кожу на шее, плечах и груди, тихо приговаривая:

      – Ах, ты мой бедненький, несчастненький, славненький! Все-то ты умеешь, а любовь потерял. Ничего, миленький, пока ты здесь, я буду тебя любить, буду холить и нежить, во всем слушаться, все тебе позволять… Что бы ты ни придумал, я всему буду рада! И я буду что-нибудь придумывать, чтобы угодить тебе. Буду тебя везде целовать, везде обглаживать…

      «Эти поцелуи мне, что слону дробина», – с легкой усмешкой подумал Карцев. Однако его «молодец» так почему-то не посчитал и стал явственно крепнуть, а затем и рваться из рук неопытной искусительницы.

      – А ты была замужем? – с усилием дыша, спросил Сергей, отнимая свое у Аллы.

      – Нет, – сразу ответила она. – Моя Женечка, как говорится, плод любви. Очень короткой.

      «Так я и понял», – подумал Карцев и сочувственно скривился. А вслух сказал:

      – Может, оно и к лучшему, браки, как видишь, редко удаются…

      После чего приступил к заключительной фазе амурных удовольствий…

      Уже на улице он с горчинкой улыбнулся, предвидя будущие хлопоты с прирученной Аллой. Все-таки, он привык считать себя человеком ответственным.

      Глава четвертая. Доля примацкая.

      Вечером пятницы той же недели знакомая троица, оживленно переговариваясь и улыбаясь, выгрузилась с полными сумками из рейсового автобуса на вокзале своего городка. Еще днем они рыскали по магазинам областного центра в поисках дефицитных продтоваров, а также игрушек для своих отпрысков и сувениров для жен, и вот, после четырех часов маеты в переполненном по случаю конца недели автобусе, прибыли домой.

      – А как постранствуешь, воротишься домой – дым отечества нам сладок и приятен! – совершенно неожиданно для товарищей пробасил Егор Павлович. Карцев с Хмельницким обалдело переглянулись и согласно рассмеялись.

      – Ну что, всем ведь в разные концы, – поставил точку в совместном путешествии Карцев. – Давайте, ребята, до понедельника!

      К