Жизнь длиною в лето. Часть 2. Наталья Брониславовна Медведская

которого она перевязывала Петров Клим. Их накрыло реактивным снарядом «небельверфером³». У неё в санитарной сумке сохранилось удостоверение, а Клим побоялся положить записку в смертный медальон. Серафима не знала моего Ваню, но мы на правильном пути. Это позиции десятой роты. Нужно искать с юга на север, чуть подавая к востоку.

      Кармель подошла к Феликсу.

      В радиусе ста метров нет останков солдат, а за тем дубом находится медсестра Серафима Каткова и Клим Петров. В них попал какой-то «небельверфер». Правда, у Клима в медальоне пусто, но в сумке Серафимы удостоверение есть.

      – Серьёзно? Ребята, проверим?

      – Стойте! У меня есть контакт, – сказал Кирилл. – Титан уткнулся во что-то железное. – Он вытащил прут и снова вогнал его в землю чуть дальше.

      Тимур подошёл с металлоискателем. Послышался писк.

      – Есть. Железо. Копаем.

      – Ребята, давайте вы здесь, а я пойду с Кармель, – предложил Феликс.

      Тимур глянул на девушку скептически.

      – Ну попробуй.

      Друг с готовностью отправился с новенькой. Тимур сплюнул от досады. «Долго она такой походочкой, задрав нос, по лесу не будет шляться, ещё наступит на что-нибудь. Приглядывай тут за ней».

      Феликс проверил прутом землю на расстоянии десяти метров за дубом.

      – Здесь ничего нет. Извини, Кармель. И металлоискатель молчит.

      Катя показала на белесый куст мха.

      – Они здесь и неглубоко

      Кармель вздохнула.

      – Феликс, можно было щупом не проверять, они тут. Неглубоко лежат.

      – Ладно. – Мужчина отложил в сторону щуп, взялся за лопату.

      Кармель наблюдала за его работой. Точными выверенными движениями он снимал слой за слоем. Рядом росла куча сырой земли. Лопата наткнулась на что-то, он очистил землю – череп.

      – Тук, тук, ребята, вставайте. Мы за вами пришли. Мы нашли вас. Пора подниматься…

      Кармель, услышав его чуть хриплый тихий разговор с черепом, вздрогнула, в горле возник ком, на глаза навернулись слёзы.

      – Это она. Череп женский. Расстели плёнку. Я буду подавать, а ты укладывай.

      Кармель пристроила сумку у подножия дуба, натянула перчатки и стала принимать у Феликса разрозненные кости. Она как могла выкладывала скелет на чёрной плёнке. Вскоре он подал второй череп и остальные кости. Показал ей смертный медальон.

      – Его раскрыть или распилить можно только в тисочках. Пинцетом извлекается бумажный рулончик, расправляется в ванночке с водой. Записи простым карандашом сохраняются лучше всего.

      – Он пустой, – пробормотала Кармель, шмыгнула носом и поспешно отвернулась. Слезы закапали на чёрную плёнку, на пожелтевшие кости.

      – В первый раз всегда тяжело, – посочувствовал Феликс, заметив, что девушка плачет.

      Кармель от волнения повторила сказанное Катей.

      – Ей всегда будет девятнадцать. У неё осталась старенькая мать, она получила похоронку, в которой значилось «пропала без вести», а это значит никаких льгот и господдержки. Серафима больше всего за это