Сегодня мы откроем глаза. Иван Ревяко

на другую клетку, Смерть еще раз посмотрела на Жизнь и нахально, дерзко и даже пренебрежительно, как будто зверь, смотрящий в глаза будущей жертве, произнесла:

      – Шах …

      Теперь ее рука потянулась к белому королю, который неимоверным образом превратился в белого ангела с длинными русыми волосами, и, грубо дотронувшись до его головы, продолжила:

      – И мат!

      Фигура медленно падала. В это время палату пронзил разрывающий, забирающийся в самые дальние уголки души, пугающий писк. За ним раздалась сирена, только уже гораздо громче. На коридоре послышались шаги и крики. В палату быстро забегали врачи и санитары, пытающиеся оттащить женщину от кровати. Оливия плакала, кричала. Ни слез, ни всхлипов, просто крик, крик боли и отчаяния. Если бы здесь был Джон, он бы слышал этот крик уже второй раз в жизни.

      Врачи доставали препараты и приборы, пытаясь как-то реабилитировать Софу, а король все падал и падал.

      В комнате творился хаос: плакала, кричала, била себя Оливия, врачи тоже кричали, потому что нельзя было услышать обычный тон, все носились и мельтешили, а за этим спокойно, абсолютно не шевелясь, наблюдала Смерть.

      Король упал, а Софа умерла. Умерла, так и не попрощавшись ни с Реем, ни с матерью, ни с отцом, ни с кем из своих друзей, не насладившись жизнью, только лишь вкусив ее небольшую часть, так и не побывав в Вене, не заведя собаку, действительно не познав всех прелестей жизни. А все из-за чего? Да не из-за чего, собственно говоря. Из-за людской глупости и человеческого эгоизма.

      ***

      Ничего из этого Рей не слышал, не видел. Он лежал, отдыхал и набирался сил. Чтобы жить. А надо ли оно ему будет?

      ***

      Прошло семь часов с момента наступления смерти девушки. Но он этого еще не знал.

      У бессознательного состояния, ровно так же, как и у сна, есть одно небольшое (хотя это как посмотреть) преимущество: если в твоей жизни, не дай бог, приключилось что-то, совершенно вас не устраивающее, всегда можно лечь спать и на какой-то момент выпасть из реальности. Именно так люди и борются с паническими атаками. Нет, не борются, а сбегают от проблемы. А знаете, на что это похоже? На ком снега, который катится за вами, безнадежно пытающимся убежать от него, спускаясь с самой вершины горы. Пока ком маленький, у вас это прекрасно получается, но он растет и растет стремительно, нагоняет вас и в какой-то момент даже не он сам, а его тень уже пожирает вас. Секунда, и вы навсегда в его объятиях, и это будет чудом, поистине чудом, если вы сможете выбраться. Так не проще ли у самой вершины остановиться, развернуться и взять этот маленький ком, посмотреть на него в последний раз и раздавить, раздавить безжалостно, уничтожив? Может быть, навсегда.