Сидни Шелдон. После полуночи. Тилли Бэгшоу

ему ехать с ней. Бедная девочка наверняка сойдет с ума от ужаса.

      – Л-Ленни имел полное право реструктуризовать компанию, как ему было угодно. «Кворум» был его бизнесом.

      Гарри Бейн, не веря ушам, уставился на финансиста.

      – То есть вы не возражаете против того, что Ленни Брукштайн вас обчистил?

      – А я говорю, что этого не могло быть.

      – Но это есть. И все изложено в этих бумагах.

      – Должно быть, у него были свои причины. Его здесь н-нет. Некому защитить его д-доброе имя.

      – Доброе имя?! – расхохотался Бейн. – Ленни Брукштайн был мошенником, и жена недалеко от него ушла. Это мы знаем точно. Вопрос в том, ЧЕГО мы не знаем. Что вы от нас скрываете?

      – Н-ничего я не скрываю.

      – Почему вы его защищаете?

      – Он был моим другом.

      «Моим единственным другом».

      – Он не был вашим другом. Он использовал вас, Джон. Использовал с самого начала. Интересно, зачем такому блестящему уму, как Ленни, понадобился в команде такой простак, как вы? Вы когда-нибудь задавали себе такой вопрос?

      «Постоянно».

      – И почему же?

      – Потому что вы придавали ему легитимность – вот почему. Потому что вели себя как глупый, обожающий его и слепо преданный лох. Как собака.

      Джон резко вскинул голову. Перед ним была ехидно ухмылявшаяся физиономия Гарри Бейна. Но голос! Голос принадлежал Кэролайн!

      – Ты просто комнатная собачка, Джон! Ты жалок! Хоть бы раз постоял за себя!

      – Все было не так.

      – Нет? А кто же тогда? Потому что, с моей точки зрения, вы либо гребаный кретин, который не видел, что происходит у него под носом, либо все знали.

      – Я н-н-ничего не знал!

      – Не верю. Где деньги, Джон?

      – Н-не знаю.

      – Куда вы их запрятали? Вы со своим ДРУЖКОМ Ленни Брукштайном? Парнем, который так вам доверял? Полагался на ваши советы? Куда вы дели наличные?

      – Я уже говорил, чт-то не…

      – Может, нам следует потолковать с Эндрю Престоном? Это ему доверял Брукштайн на самом деле?

      – Кон-нечно, нет! Ленни был вс-сегда ближе ко мне, чем к Эндрю.

      – Настолько близок, что отдал ваши акции Грейс?

      Пронзительный свист в голове Джона становился все громче. Словно вскипевший чайник…

      – Где они, Джон? Где деньги? Если вы не были преданным псом Ленни, докажите это!

      Свист стал таким оглушительным, что, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки.

      – Где гребаные деньги, Джон?!

      – Не знаю!

      Обмякший на стуле Джон разразился слезами.

      – Ради всего св-вятого, что вам от меня нужно? Не знаю я!

      Стоявший по другую сторону двустороннего стекла Анджело Микеле обратился к психологу:

      – Ну? Что вы думаете?

      – Думаю, он не лжет. Действительно ничего не знает. При виде этого документа он чуть в обморок не упал!

      Анджело кивнул.

      Интересно, сумеет ли этот автомат Уильямс чего-то добиться у Грейс?

      – Где вы были, когда подписывали эти документы?

      Грейс пыталась сосредоточиться.