Случайные помехи. Владимир Михановский

на ходу приспосабливаться к иным обстоятельствам, а это всегда чревато опасностью. Ему самому захотелось проверить себя в новых условиях.

      Для альпиниста важно – спортсмены это знают – уловить некий свой, внутренний ритм подъема, и очень плохо, если собьешься с него.

      Нужно ли говорить, насколько необычным было восхождение, которое предстояло совершить Торопцу? Ведь перед ним была не гора, пусть высшей категории сложности, даже не грозная скала, которую, как ни шлифовали грозы и бури, но оставили на ней какие-нибудь неровности. Перед ним возвышалось тело ракеты, изначально никак не рассчитанной на упражнения альпиниста.

      Особую опасность представляла собой нижняя часть сферического отсека, с которого начинался подъем. Если магнитные присоски откажут на этом участке подъема, это будет означать верную погибель. Достаточно перевести взгляд на бетонные плоты космодрома, словно ждущие свою добычу.

      Впрочем, лучше вниз не смотреть…

      Толпа молча наблюдала за восхождением Торопца, боясь помешать ему каким-нибудь неосторожным возгласом. Люди затаили дыхание.

      Белковые, естественно, представляли собой бесстрастных наблюдателей, лишь фиксирующих информацию: эмоции у них учеными Зеленого предусмотрены не были.

      Сергей совершал восхождение по достаточно сложной кривой, отдаленно напоминающей спираль: это была кривая оптимальной для подъема кривизны. Любой другой путь, он знал, мог привести к катастрофе.

      Торопец позволил себе на несколько мгновений остановиться, перевести дух. Случайно глянул вниз. Показалось, что среди толпы стоит возвратившаяся Рита Рен, одна, без встретившего ее спутника. А может, почудилось, что это она. С такой высоты немудрено и ошибиться.

      Он снова двинулся вперед и вверх, медленно, шаг за шагом. Буквально по сантиметрам преодолевал Торопец высоту. Едкий пот заливал глаза, мешал видеть. Наконец двигаться стало чуточку легче, и Сергей понял, что миновал экватор сферы. На выпуклой части шара можно немного отдохнуть, расслабиться. Хотя на Луне и была недавно создана искусственная атмосфера, смягчавшая воздействие солнца, лучи его палили немилосердно. Падая отвесно, они сейчас жгли человека, распластавшегося на металлической поверхности.

      Самое опасное в таких случаях – затягивать мнимый отдых: только окончательно выбьешься из сил. Собравшись с духом, Сергей двинулся дальше. Потом шел вертикальный ствол, а затем – разные отсеки, которые смешались в голове. Он знал только одно: во что бы то ни стало необходимо добраться до вершины. Как глупо погибнуть вот так, в общем, по пустяковому поводу, на глазах сочувствующей толпы…

      Сергей давно уже потерял счет минутам. Спроси его – он не мог бы сказать, сколько прошло времени с начала восхождения: то ли пятнадцать минут, то ли весь час. Часы свои удивительные, чтобы не повредить случайно при подъеме, он оставил внизу кому-то из случайных зрителей, назвав свое имя.

      Через какое-то время впереди замаячила цель – куст антенны. И впрямь он был