Сажайте, и вырастет. Андрей Рубанов

сознание свои слова. – Я ничего не знал. Меня подставили, и точка!

      ДЕЛО, лежащее на столе, выглядело заманчиво.

      Я сразу же попытался вспомнить, сколько именно долларов содержала пухлая пачка, оставленная жене. Пожалуй, тысяч десять там будет. Если рыжий адвокат сегодня же встретится с Ирмой, и возьмет у нее деньги, и отдаст их Хватову, то завтра я прочту все, что мне надо. Не предложить ли близорукому рязанскому флегматику этот план прямо сейчас? Простая сделка: сегодня вечером – пять тысяч долларов наличными, завтра днем – пять минут наедине с документами…

      Нет, решил я, мне надо выбираться самому, а не тащить из семьи последнее. Босс выйдет через двадцать семь дней – и тогда я не буду испытывать недостатка в долларах.

      – Будешь давать показания? – осторожно осведомился Клетчатый.

      – Показаний не будет, – сказал я. – Это твердо решено. Трясите тех, кто меня подставил. Министра, аптекаря, кого хотите. А я – пас.

      Хватов помедлил.

      – Ты, Андрей, крутой, это самое, парень. Мы посмотрели твои выписки, это самое… документы изучили. Через тебя каждый день проходили миллиарды. Как же тогда тебя не побоялись подставить? Немного непонятно. С хозяином таких миллиардов я бы побоялся, это самое… конфликтовать…

      Вопрос получился острый, плохой, и я опять оценил трезвый и рациональный разум милицейского функционера – в общем, далекий от нравов столичного бизнеса, он правильно думал о нем, как о стае хищников, где сильных все боятся, а слабых – рвут на куски.

      – Не надо преувеличивать, – поспешно ответил я. – Мои миллиарды – не мои, а чужие. Моя работа – их таскать, туда-сюда ловко перекладывать. Инвестиции, валюта, депозиты, государственные ценные бумаги и так далее. Деньги любят обращаться. Один прибежит – купи вексель. Другой – обменяй марки на фунты. Третий хочет перечислить дочке в Англию, на карманные расходы. Четвертый – разругался с компаньоном, желает всю долю живыми деньгами, наличными в карман.

      Я не врал. Все так и было. Глупо отрицать очевидное. О деталях работы я мог трепаться часами. Обман заключался в самой теме разговора. Темы должен был подбрасывать я – одну за другой, без пауз. Иначе Хватов наконец догадается спросить у меня напрямик, работал ли я один или с кем-то в команде.

      – Не надо думать о моей крутизне, – я улыбнулся. – Таких как я, в городе несколько сотен. Я, может, и крутой, но не незаменимый. За мной никого нет. Такого дешевле и проще – завалить.

      Хватов серьезно кивнул и стал собирать свои вещи.

      – Вот ты и ответил на свой вопрос, – вдруг сказал он.

      – На какой именно?

      – Зачем тебя – сажать. Может, это самое, тут тебе безопаснее? Ты об этом не думал?

      Озадаченный, я отрицательно качнул головой. Адвокат быстро спросил:

      – У вас есть конкретная информация?

      Следователь осторожно взял двумя руками ДЕЛО