квартиру. Только обустроившись в собственном жилье, Павел позволил себе снять с шеи жетон и положить его в укромное место. Время от времени он выдвигал заветный ящик, доставал уже потемневшую латунь и просто держал в руках. Он молча рассказывал родителям о своих радостях и поражениях, просил советов и благословений. Например, когда шел на операцию по удалению камней, с разрешения врачей надел кулон. Всякое бывает… чтобы в случае чего мама с папой были уже рядом… И когда хоронил единственную дочь, сжимал жетон в обеих руках, пришептывая: «Мамочка, дорогая, папочка, дорогой, примите, пожалуйста, доченьку мою, позаботьтесь о ней, прошу вас!» И о внучках тоже молил: «Ни о чем ином не прошу, пусть выкарабкаются. Кривые, косые, хромые, но путь выживут». И либо Мария с Энрике замолвили наверху словечко, либо Светкина неистовая воля была всем силам добра и зла царственным указом, но совершенно замечательные Вика с Никой росли здоровыми, счастливыми девочками, совершенно не ощущая себя сиротами. Где сиротство? Иные дети из полных семей о такой заботе не мечтают! Только малышек выписали из больницы – бабушка уволилась с работы и села с внучками. Близняшкам пришла пора идти в детский сад – Александра Ивановна устроилась в садик нянечкой. За год до поступления в школу Павел Степанович подал в отставку с должности преподавателя математики Суворовского училища и устроился учителем того же предмета в ближайшую школу. Вика с Никой снова находились «в семье». И мама всегда улыбалась с фотографии. И бабушка Рита тоже не отставала – на ее прекрасной даче близняшки дышали свежим воздухом и кушали выращенные дедом «экологические» продукты. А еще невидимым пологом, сотканным из любви и ласки, их окутывают неведомые Энрике Санчес и Мария Санчес д’Астрога.
Пандан4
Если Александра Ивановна старалась держать внучек в узде, ограничивая их потребности (Вику с большим успехом, чем Нику), то Павел Степанович баловал девчонок как только мог, невзирая на педагогику. Денег в семье не хватало, а он взял да купил целых два велосипеда и с радостью смотрел, как Вика с Никой гоняют по даче с утра до ночи. У самого-то велосипеда никогда не было (даже кататься на нем не умел), зато внучкам угодил. Когда сестры заинтересовались автомобилем, взялся учить на собственном стареньком «жигуленке», получив пару царапин и несколько вмятин. И электронные часы в красивых пластиковых корпусах ухитрился достать (тогда все «доставали»), и серьги на пятнадцать лет на свою голову внучкам через знакомых у ювелира заказал…
– Ты совсем, Пашка, уже с ума сошел! – причитала Александра Ивановна, разглядывая две пары женских золотых серег. – Я уже смирилась с тем, что ты постоянно потакаешь их прихотям, но мы же договорились! Договорились, что ты со мной будешь советоваться, прежде чем покупать девочкам подарки.
– А что не так? – буркнул недовольный Донкихот. Он занял денег на подарок,
