Графини Вишенки. Ирина Кир

пор не могла принять отставки и отпустить Мишку. Сама виновата – возомнила о себе, в оборот решила взять, на святая святых – на свободу задумала покуситься и дружбу мужскую сломать. Наивная. Променять Стаса на какую-то бабу? Да ни за что! Подумаешь, спал с его женой. Мало ли кто с кем спит? А вот друзья – это другое дело.

      – Отдыхаю, Ларусик, отдыхаю, дорогая. – Михаил снисходительно улыбнулся и отложил в сторону семиструнную гитару, на которой наигрывал любимого Высоцкого.

      – А знаешь, Мишка, у меня для тебя созрел тост! – И Лара потянулась за стоявшей на Мишиной половине бутылкой красного.

      Чтобы не давать жене друга лишний повод заявить на него свои права, коснувшись всем, чем только можно, его тела, Михаил остановил женщину, достал бутылку и наполнил стаканы: себе и Ларисе.

      – Я слушаю тебя. Очень внимательно.

      – А хочу я, Мишка, выпить за то, чтобы ты все-таки обернулся вокруг, увидел ЕЕ и потерял наконец свою красивую голову!

      Лариса до сих пор имела на него виды. Это читалось в глазах, в поведении, и даже тост этот говорил о том, что, мол, хватит уже… ты же видишь, вот она я. Ну, сколько можно? Михаил не хотел обижать жену друга, он вообще не связывался с женщинами, а с пьяными тем более, поэтому решил обратить все в шутку:

      – Прекрасно, Ларчик! Изящно и со вкусом! С удовольствием присоединюсь к твоему тосту. Итак, за Эйнштейна и его теорию вероятности!

      – При чем здесь Эйнштейн? – икнула Лара. – Нет, ты скажи – при чем здесь Эйнштейн? Вишнев! Я за тебя пью!

      – А при том, что, согласно его теории, вероятность потерять голову от женщины в моем случае стремится к нулю! – И чокнулся с неподвижным Лариным стаканом.

      Да, он действительно был такой.

      На первые занятия слушатели подготовительных курсов часто опаздывали – не могли разобраться с нумерацией аудиторий. Но и сам Вишнев припозднился – он не читал у абитуры, просто Стас Говорко попросил подменить.

      Она влетела в аудиторию через десять минут после предполагаемого начала занятий. Растрепанная, возбужденная, уверенная в себе.

      – Уфф! Еле вас нашла!

      – Да я только вас и ждал. Боялся начать, – с сарказмом ответил Михаил, копаясь в чужих бумагах, ища ведомости со списком абитуриентов. О! Вот она! Вишнев вытащил типографский бланк и повернулся к вошедшей…

      – Вы правда меня ждали? – серьезно спросила веснушчатая девушка, глядя ему… в самое сердце!

      «Я ждал тебя всю жизнь», – чуть не вырвалось у закоренелого холостяка.

      – Садитесь, – почти шепотом ответил он, испугавшись собственной мысли, и начал перекличку: – Абанина Анна Васильевна.

      – Я!

      – Аверченко Игорь Константинович.

      – Я!

      – Агранат Александр Матвеевич.

      – Я!

      Михаил еще не дошел до буквы «К», а в голове само собой сложилось:

      Ах, эта форма