Универсальный саквояж миссис Фокс. М. Р. Маллоу

эти дети! – она обняла его за плечи. – С ума с вами сойти, больше ничего!

* * *

      Несколько часов спустя, вымытый в ванне, причесанный, одетый в короткую, но чистую и пахнувшую лавандой ночную рубашку мистера Маллоу, Джейк лежал в кровати. Рядом, сложив по-турецки босые ноги, тоже в ночной рубашке, сидел Дюк.

      – Вот это да! – говорил он в восторге. – Вот это да!

      С половины седьмого, когда вся компания вернулась домой, он только и делал, что восклицал.

      «Вот это да!» – когда миссис Маллоу, прямо с зонтом, победительным шагом прошла мимо него в кухню и велела горничной приготовить чай и гостевую спальню.

      «Ну и дела!» – когда Джейк, захлебываясь и перескакивая с пятого на десятое, рассказал ему последние события.

      «Вот так история!» – когда отец позвал обоих в кабинет.

      Мистер Маллоу долго раскуривал трубку, затем сдержанно и несколько путано прочел целую речь о том, что «будет очень непросто», и «понадобится сделать немало того, о чем не имел никакого представления»; и также о том, что «жизнь суровая штука», и еще о чем-то таком, приличествующем случаю. Наконец, изобретатель взглянул в лица обоих искателей приключений и отпустил обоих. Прибавив вслед, «что бы ни случилось, не вешать нос».

      – Ну, это и так ясно, – сказал Джейк, закрывая за собой дверь.

      Дюк сунулся обратно.

      – Это и так ясно! – сообщил он отцу.

      Мистер Маллоу из кабинета сказал, что он очень рад, что это ясно, но радости в его голосе слышно не было.

      Остаток дня новые приятели валяли дурака: смотрели на чердаке в телескоп, разглядывая темнеющее небо и окна соседнего дома; потом Дюк тренькал на пианино рэгтаймы, причем, «Затейника» по просьбе Джейка повторил раза четыре, а «Ананасовый рэг» и «Деревенский клуб» – не меньше трех. Потом стащили на кухне соленое тесто и лепили из него уродцев, а потом…

      – Мармадьюк, немедленно отправляйся в свою комнату! – вошла миссис Маллоу. – Времени скоро полночь.

      – Ладно, – отозвался Дюк.

      Он соскочил с кровати.

      – Ну, это, спокойной ночи.

      – Угу, – отозвался Джейк. – Спокойной ночи, миссис Маллоу.

      В темноте было слышно, как шаркают по стеклу листья клена и вздыхает каминная труба. Внизу, в гостиной пробили часы. Перед сном миссис Маллоу заставила выпить молока с медом, и во рту долго был сладко-горький вкус.

      Джейк почти заснул, когда дверь в его комнату приоткрылась.

      – Эй! Спишь?

      – Нет еще, – он приподнялся на локтях. – А что?

      – Я просто хотел сказать: мы, сэр, получается, теперь компаньоны, э?

      Слово Джейку понравилось. Произносить «друг» он стеснялся. К тому же «компаньон» звучит гораздо эффектнее.

      – Выходит, так, – отозвался он. – Ну, спокойной ночи… компаньон.

* * *

      Следующее утро было для Джейка самым необычным в его жизни. Миссис Маллоу подняла его раньше всех, и прямо как он был, в ночной рубашке, отвела в гардеробную. Две пары бриджей, светлые, как у Дюка, и темные, из более плотной ткани. Несколько рубашек. Пиджак. Жилет. Вещи были из дорогой ткани,