Ковчег царя Айя. Роман-хроника. Валерий Воронин

каждого своего движения, поднялась и, сделав несколько шагов в сторону палатки, достала из нее рюкзак. Порылась в нем и вынула какой-то пластмассовый футлярчик, очевидно, для хранения авторучек. Он был перевязан обыкновенной аптечной резинкой, и Руданский невольно улыбнулся, представив, что Алла хранит под этой черной резинкой какую-то чрезвычайно важную для нее вещь.

      – Вот, Кирюша, – сказала она, – посмотри.

      Алла протянула футлярчик, и в этот момент рука у нее дрогнула, и он чуть было не упал в траву.

      – Ой! – всхлипнула Алла и незаметно, как ей показалось, вытерла пальцем уголки глаз.

      – Так! – в дело вмешался Петр, – а ну-ка дай сюда стержень!

      Он протянул руку и взял футлярчик из рук жены.

      – А теперь, – продолжил он, – мы перестали разводить нюни и успокоились. Хорошо?

      Алла утвердительно кивнула головой.

      – Это я так… расчувствовалась…

      – Я понял, – спокойно сказал Петя, – все мы люди, все подвержены влиянию различных воспоминаний. Очень прошу, держи себя в руках. Если ты здесь, среди нас, начинаешь всхлипывать и ронять слезу, то какой толк от тебя будет там, во Вратах, куда ты собралась идти с Кириллом.

      – Извините…, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказала Алла, – секундная потеря самообладания. Больше такого не повторится.

      Жене стало жалко подругу, и она набросилась на Петю.

      – Петр! Ты не забывай, что она все-таки женщина!

      – Я и не забываю, – холодно отрезал Петя, – только ТАМ это никакого значения играть не будет.

      – Он прав, – сказала Алла, – не будет. Надо только уметь сдерживаться.

      5

      Она взяла из рук мужа футлярчик и твердой рукой протянула его Руданскому:

      – Возьми.

      Кирилл машинально принял довольно увесистую вещь:

      – Ого, да он тяжеленький! – невольно вырвалось из его уст.

      – Открой и посмотри, – уже совершенно спокойным голосом предложила Алла.

      Руданский сдернул резинку и открыл футлярчик. Внутри него лежал какой-то желтоватый стержень в палец толщиной и около 15–17 сантиметров в длину. Кирилл не решился прикасаться к нему рукой и перевел вопросительный взгляд на Аллу.

      – Бери, бери, – она поддержала порыв Руданского.

      И журналист, больше не раздумывая, аккуратно вытащил стержень и положил себе на ладонь.

      – Нравится? – полюбопытствовала Женя.

      – Нет, не то…, – поправил ее Кирилл, – какое-то другое чувство у меня появилось. Как сказать… Сопричастность с чем-то древним. Очень необычный стержень. Из чего он сделан? Это медь?

      – Золото, – спокойно констатировал Петр.

      – Золото? – удивился Кирилл. – Стержень золотой? Погодите, погодите…

      Кирилл несколько раз приподнял и опустил ладонь, на которой покоился стержень.

      – Да, здесь граммов четыреста, а то и все пятьсот!

      – 395, если быть точным, – сказал Петр, – только не весом измеряется эта вещица, а как ты правильно выразился – древностью своей.

      – Алла! –