Ковчег царя Айя. Роман-хроника. Валерий Воронин

Врата, – спокойно пояснила Алла, – как в прошлом году ты с Женей ходил.

      – Ах, вот оно что…

      Кирилл внимательно посмотрел на собеседницу.

      – А ты уверена, что вернешься назад целой и невредимой?

      – Нет, не уверена. Хотя надеюсь.

      – Надеюсь… Вон Женя расшиблась в кровь на самом пороге у Врат. Так ведь она проявила лишь обычное женское любопытство. Ты же, Алла, примешиваешь сюда и свой конкретный интерес. А это чревато.

      – Я понимаю, Кирилл. Но хочу, чтобы ты знал. Мой интерес, как ты его назвал, это моя жизнь. И, возможно, жизнь моих предков. Каким-то образом он сфокусирован на мысе Айя. И не отдав себя этому месту сейчас, я не смогу спокойно распоряжаться собственной жизнью в будущем.

      – Ты уверена в том, что сейчас сказала?

      – Уверена, – твердо ответила Алла.

      – Это так, – подтвердил Петр, – она давно помешалась…

      – Подожди! – оборвала его жена, – не сейчас. Я очень хочу, чтобы ты, Кирюша, не воспринимал меня как танк, прущий напролом к своей цели, не разбирающий дороги. Это не так. Я не танк. Подожди…

      Она нашла в пластмассовом стаканчике минеральную воду и сделала один большой глоток.

      – В горле пересохло, – призналась Алла и добавила, – я не танк. Хотя раньше и была будто танк.

      8

      Между тем, Петр сделал какой-то знак Жене, и они, не сговариваясь, стали потихоньку собирать стол. Но Алла, поглощенная собственными мыслями, даже внимания не обратила на случившуюся перемену. Она уже по инерции допила минералку и поставила пустой стакан на клеенку. Он упал на бок и покатился в сторону Руданского. Кирилл поймал «беглеца» и, взяв в руку, передал его Жене: «На».

      – Ты, Кирилл, – наконец сказала Алла, – был сейчас со мной честен и откровенен, как я и просила. В свою очередь, я хочу открыть перед тобой свою душу. Образно говоря, обнажиться перед тобой. Ничего не говори. Ничего! Это мне самой сейчас очень надо. Прошу выслушать, а, по возможности, понять меня. Хорошо?

      – Хорошо, – сказал Кирилл, хотя совершенно не представлял, зачем ему надо выслушивать Аллины излияния.

      Петя подмигнул Жене: «Пошли». И они деликатно скрылись за палаткой, дабы не мешать Алле. Но та, словно уловила порыв мужа, довольно громко сказала:

      – Петя и Женя, вы здесь не лишние! Я очень прошу вас присутствовать при нашем разговоре.

      – Ну, ладно, – согласился Петр и уселся на прежнее место.

      Тут же к нему присоединилась и Женя. Алла, выждав несколько секунд, сказала:

      – Когда я была маленькой, мне несколько раз снился один и тот же сон. Будто бы я держу в руке широкий медный обруч, на котором написано одно слово: «Время». И языком пытаюсь слизать липкую противную грязь, прилипшую к обручу в одном месте. Но сколько бы я ни лизала, грязь все равно оставалась. Это приводило меня в отчаяние.

      Конечно, я тогда не могла понять всей символичной значимости сна. Прозрение пришло гораздо позже. Но и до последнего времени мне не открывалась та глубина сна, познать которую я стремилась все последние годы. Лишь познакомившись с тобой, я начала понимать, что значит та грязь и как лично я связана со словом