Фамильная честь Вустеров. Радость поутру (сборник). Пелам Вудхаус

как-то подозрительно.

      – Берти, по-моему, ты пьян.

      – Ни в одном глазу.

      – Тогда почему ты несешь весь этот бред?

      – Заполняю паузу в ожидании Дживса с бренди. Ну вот, Дживс, спасибо.

      Я принял из его рук полную до краев рюмку и осторожно зажал пальцы Гасси вокруг ножки.

      – Дживс, сходили бы вы к тете Далии и сказали, что я не могу встретиться с ней сейчас. Мне понадобится сколько-то времени.

      – Хорошо, сэр.

      Гасси вдруг стал похож на озадаченного палтуса.

      – Гасси, – сказал я, – выпей бренди и приготовься слушать. У меня дурные новости. По поводу блокнота.

      – По поводу блокнота?

      – Да.

      – Ты хочешь сказать, он не у нее?

      – Вот в том-то и загвоздка. Блокнот у нее, и она собирается отдать его папаше Бассету.

      Я ожидал взрыва чувств, и взрыв последовал. Глаза Гасси вылезли из орбит и показались над оправой стекол, он вскочил с кресла, содержимое рюмки выплеснулось, и в комнате запахло как субботним вечером в баре.

      – Что???

      – Увы, именно так обстоят дела.

      – Вот это фокус!

      – Да.

      – Надеюсь, ты шутишь?

      – К сожалению, нет.

      – Но почему?!

      – У нее есть на то свои причины.

      – Она просто не понимает, что за этим последует.

      – Все она понимает.

      – Но это конец!

      – Это уж точно.

      – О ужас, ужас!

      Многие говорят, что в минуты трагических потрясений проявляется лучшее, что есть в характере Вустеров. На меня снизошло странное спокойствие. Я похлопал его по плечу.

      – Мужайся, Гасси! Вспомни Архимеда.

      – На кой черт?

      – Его убил рядовой солдат.

      – Ну и что?

      – Конечно, приятного мало, но я не сомневаюсь, что умер он с улыбкой.

      Моя бестрепетность произвела должное воздействие. Он слегка притих. Не стану утверждать, что нас можно было принять за французских аристократов, которых везут в телеге под нож гильотины, но некое отдаленное сходство все же наблюдалось.

      – Когда она тебе сказала?

      – Не так давно, на террасе.

      – Она не разыгрывала тебя?

      – Какое там.

      – А не было…

      – Озорного блеска в ее глазах? Не было. Никакого блеска не было и в помине.

      – Слушай, может быть, есть способ ее остановить?

      Я знал, что он заведет об этом разговор, но уж лучше бы не заводил. Нам предстояли долгие бессмысленные препирательства.

      – Способ есть, – сказал я. – Она обещала, что откажется от своего кошмарного намерения, если я украду у папаши Бассета серебряную корову.

      – Это тот сливочник, который он показывал нам вчера за ужином?

      – Тот самый.

      – Но зачем его красть?

      Я объяснил ему положение дел. Он выслушал меня с большим вниманием, и его лицо посветлело.

      – Ах вот оно что! Теперь я все понял. А раньше в толк не мог взять, почему она так себя ведет. Казалось – полная бессмыслица. Ну что ж, отлично. Выход найден.

      До