Студент на агентурной работе. Владимир Сухинин

бойкое, и путешественники, отправляющиеся в дальние края, всегда кидали нищим медяки, суеверно считая, что это поможет им вернуться. Половину сборов раньше забирал «Ночной двор», а теперь они сами добровольно отдавали выручку Ведьме, живущей под охраной стаи адских псов.

      Он вспомнил, как первый раз она появилась в катакомбах.

      Слепой и Грыз отправились справить нужду, а после их ухода снаружи раздался вой, от которого мурашки побежали по телу. Вскоре его подхватили собаки, и их слитный голос разнесся по всей округе.

      – Чего они развылись? – поежился Шурга, ему стало не по себе.

      Из темноты к их костру вышла женщина с заплаканным лицом, рядом с ней шел огромный шверд – адский пес, который никогда не приручался. Эти животные селились рядом с поселениями, собираясь в стаи. Копались в мусорках, охотились, но не приручались. Даже если взять щенка, он отказывался есть и помирал.

      Она прошла к их костру и села, молча уставившись на огонь, шверд улегся рядом у ее ног.

      – Я хочу есть, – сказала она, и ей сразу дали кусок зажаренного мяса.

      Женщина съела половину, а другую отдала псу. Потом она уснула, и никто ее не тревожил.

      Утром в катакомбы заявились трое громил. После разгрома «Ночного двора» разбежавшиеся бродяги опять стали заполнять пустующую выработку, а вместе с ними появились и те, кто стал отнимать у них вымоленные крохи. Парни пинками подняли нищих и хотели ударить спящую женщину, но за их спинами раздался грозный рык. Обернувшиеся бандиты замерли: их окружала стая швердов, впереди стоял и скалился вожак. Женщина открыла глаза и села.

      – Если хотите остаться живыми, с вас по золотому. Если еще раз увижу здесь, скормлю псам.

      Все это она проговорила спокойным ровным голосом, но ей сразу поверили.

      Громилы выложили по одному золотому илиру и стали пятиться назад.

      – Тебя как зовут? – обратилась она к хромому.

      – Шурга, рена, а еще кличут меня Хромец, – опасливо ответил он. – Зря вы так с ними, они подловят нас и убьют или не дадут милостыню собирать.

      – Шурга, – ответила спокойно женщина, – если будут проблемы, ты скажи, я постараюсь уладить. А теперь возьми деньги и принеси еды.

      И ей снова поверили.

      В этот день Шургу жестоко избили, и он еле живой приполз в катакомбы. Женщина, ни слова не говоря, влила ему в рот снадобье и с улыбкой сказала:

      – Покажешь мне завтра, кто это сделал.

      Утром они были у портальной площади. Шурга сел на свое место, а женщина осталась стоять в стороне. Бандиты не заставили себя ждать, вальяжной походкой, насмехаясь, они подошли к Хромцу.

      – Тебе вчера мало было, хромой? Сейчас добавим. Хочешь здесь работать – плати деньги.

      Не успели они это проговорить, как рядом оказались псы. Не издав не единого звука, шверды набросились на вымогателей. Нет, они не загрызли их насмерть, но порвали в клочья руки и ноги и растворились в переулках.

      Женщина как ни в чем не бывало подошла к искалеченным и стонущим бандитам, забрала оружие,