Наше счастье украли цыгане. Роман. Олег Лукошин

струйку дыма, провинциальная актриса усмехнулась.

      – Марковна – ещё не значит, что отец твой был Марком. Отчество я дала тебе с умыслом. Чтобы жизнь легче сложилась. Может, второй Гурченко станешь. А как звали твоего отца – не знаю.

      – Надежда, – я зову её по имени, ей это дико нравится, – сегодня ты должна рассказать мне об отце. Мне это нужно. Я заслуживаю это, в конце концов!

      Она снова затянулась и снова элегантно, по-актёрски, выпустила дым из тонких, красивых и надменных губ. Далее последовал следующий рассказ:

      – В последний год жизни в Ключах я гуляла с тремя парнями. Со всеми тремя имела интимную связь. Да, я никогда не сдерживала себя в сексуальном плане. Секс – это жизнь. Только обнимая мужчину и раздвигая перед ним ноги ощущаешь себя живой и цельной. Не сочти мои слова за совет, тебе ещё рано вступать в половую жизнь. Хотя я в твои годы…

      – Ну так вот, их было трое. Кто именно започатал меня тобой – неизвестно. Это мог быть любой. Я всегда позволяла кончать в себя. Мужчинам это нравится, а презервативы, или там достать перед извержением – это извращение. Это не любовь, это не жизнь. Иногда мне кажется странным, как я могла при таких взглядах на половую жизнь забеременеть всего раз (это было неправдой, я знала, что только за последние три года она как минимум дважды делала аборты), но факт остаётся фактом. Должно быть, это божественное предопределение. Меня, как это ни ужасно, послал к тебе сам Господь Бог.

      – Первого звали Сашей. Саша Елизаров. Хороший парень, знаешь ли. Механизатор. Высокий такой, крепко сбитый. По крайней мере в те годы. Надеюсь, в дальнейшем его судьба сложилась удачнее. В поле с ним работали. Там и валялись. Чаще всего.

      – Второй – Егор. Пахомов его фамилия вроде бы. Тоже высокий. Блондинчик с голубыми глазами. Симпатяга. Интеллигентик. Учитель истории. Меня ещё в своё время учил. Но тогда у нас ничего не было, ты не подумай, я не такая – с учителем бы не стала. Это потом у нас началось. После кино домой меня любил провожать. Со всеми вытекающими, – она хмыкнула.

      – Третий – Слава. Фамилия у него – Куркин. Одноклассник мой. Из армии его комиссовали – ступню оторвало. На гранате подорвался. Я с ним из жалости больше. Проведать заходила, поддержать. Морально и физически. Он в большой депрессии тогда был. Говорил, что повеситься хочет. Совершенно некрасивый. Веснушчатый, кривоватый какой-то. Невысокий, да. Насколько помню, девственности со мной лишился. Всерьёз его не воспринимала.

      Все имена, названные матерью, я аккуратно записала в блокнотик.

      – Ты чего это, деваха? – усмехнулась Надежда, взирая на меня с прищуром. – Неужели найти его хочешь?

      – Представь себе, – отозвалась я язвительно, захлопывая блокнот. – И обязательно найду. Летом в деревню, на три месяца. Повезёшь меня?

      – Больно надо! Если дед приедет за тобой – езжай. Хотя ты и сама уже в состоянии добраться. Делов-то – на автобус сесть.

      Следствие начинается

      – Елизаров –