Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей. Владимир Зангиев

подал легкомысленную реплику:

      – Да на кой им это нужно.

      – Я ценю ваш замечательный юмор, мой юный друг, – снисходительно изрёк пришелец Федя. – Однако сила моего убеждения заключается в воплощённой реальности материалистически обоснованного образа представленной иллюзии.

      Все немедленно согласились со столь аргументированным обоснованием. Колечко перешло в коллективную собственность. Доступ к журналу регистрации проявленных мыслей стал свободным для каждого. Только колечко на всякий случай решили привязать капроновой нитью к тумбочке, ибо известны случаи алчности элементальных духов, в результате чего навсегда исчезали различные мелкие ценные и не особенно дорогие, но необходимые в быту вещи.

      9.А колибри упорхнула прочь

      – Ну-ка, Искандер, показывай скорее кого это ты от нас скрываешь? – решительно надвигался Магистр на растерявшегося парня.

      Мы из солидарности двинулись за предводительствующим вожаком.

      В глубине зашторенной комнаты обозначился нечёткий силуэт стройной женской фигуры в роскошном театральном платье. Под сводами высокого потолка всё ещё метались сочные созвучия изумительного вокала, всколыхнувшего естественным любопытством наши души.

      Неизвестная солистка в высшей степени артистично повернулась и неожиданно голосом Мариет произнесла:

      – Добрый вечер, друзья!

      Мы несколько растерянно и вразнобой принялись высказывать своё восхищение её дивным голосом.

      Скорее всех выбрался из щекотливого положения пришелец Федя. Он галантно осведомился о её здоровье и самочувствии.

      Магистр, перехватывая инициативу в свои руки, задал нетактичный вопрос:

      – Мадам, я весьма покорён вашим талантом, но разрешите узнать ваше сценическое имя?

      – О, нет! – неподдельно заволновалась звезда. – Я только пыталась воспроизвести незначительную часть репертуара неподражаемой Елены Образцовой.

      – Если я правильно понял, вы не случайный человек в искусстве, – продолжал Магистр, – а значит нам найдётся что сказать друг другу. Я теперь стану не столь угрюмым отшельником в среде профанирующих невежд. Надеюсь, вы меня понимаете! У людей искусства свой особый мир, и они прекрасно уживаются в нём.

      – Вы совершенно правы, – чувствуя себя более свободно, согласилась гостья. – Однако я не так уж хорошо эрудированна в вопросах искусства, и могу вас весьма разочаровать собственным признанием: во всей многогранной сфере прекрасного я отдаю предпочтение лишь кинематографической богеме, а именно, я без ума от известного киногероя Рэмбо.

      – Это вполне естественно, если учесть ваш возраст.

      – Моя семья имела непосредственный контакт с кинематографом. Отец был профессиональным каскадёром.

      – Вы сказали «был» и тень проскользнула по вашему лицу, – заинтересовался Магистр.

      – Это довольно грустная история,