Княжна Джаваха. Лидия Алексеевна Чарская

распространяющие вкусный аромат, блюда с пряными сладостями, кувшины с душистым шербетом[45] и с какою-то переливающеюся янтарной влагою, которую они пили, вспоминая Аллаха.

      Девушки одна за другою выходили на середину и с пылающими лицами и блестящими глазами отплясывали лезгинку. К ним присоединялись юноши-лезгины, стараясь превзойти друг друга в искусстве танцев. Только юный бек Израил, жених Бэллы, сидел задумчивый между дедом Магометом и своим отцом наибом. Мне было почему-то жаль молоденького бека, жаль и Бэллу, связанных навеки друг с другом по желанию старших, и я искренне пожелала им счастья…

      Лезгинка кончилась, и выступил сазандар со своей чиунгури.

      Он тихо провёл рукой по струнам своего инструмента, и запели струны, которым вторил молодой и сочный голос сазандара.

      Он пел о недавнем прошлом, о могучем чёрном орле, побеждённом белыми соколами, о кровавых войнах и грозных подвигах лихих джигитов… Мне казалось, что я слышала и вой пушек, и ружейные выстрелы в сильных звуках чиунгури… Потом эти звуки заговорили иное… Струны запели о белом пленнике и любви к нему джигитской девушки. Тут была целая поэма с соловьиными трелями и розовым ароматом…

      И седые важные лезгины, престарелые наибы соседних аулов и гордые беки слушали, затаив дыхание, смуглого сазандара…

      Он кончил, и в его ветхую папаху, встретившую не одну непогоду под открытым небом, посыпались червонцы.

      Между тем наступал вечер. Запад заалел нежным заревом. Солнце пряталось в горы…

      Бек Израил первый встал и ушёл с пира; через пять минут мы услышали ржание коней, и он с десятком молодых джигитов умчался из аула в своё поместье, лежавшее недалеко в горах. Дед Магомет, взволнованный, но старавшийся не показывать своего волнения перед гостями, пошёл на половину Бэллы. Я, Юлико и девушки – подруги невесты последовали за ним.

      Там он трогательно простился с дочерью. В первый раз я увидела слёзы в глазах хорошенькой Бэллы.

      – Да будет благословенье Аллаха над моей голубкой, – тихим растроганным голосом произнёс старик и положил руку на чёрную головку молодой девушки, припавшей на его грудь.

      Примечания

      1

      Де́да – мать по-грузински (здесь и далее примечания автора).

      2

      Джаны́м – по-татарски душа, душенька – самая употребительная ласка на Востоке.

      3

      Мулла́ – священник у мусульман.

      4

      Бешме́т – род кафтана, обшитого галуном.

      5

      Аул –

45

Шербе́т – традиционный напиток в странах Востока (прим. ред.).