Блеск страха. Владимир Кунгурцев

пойму вас, как это исчерпан? – возмутился Скрябин. – Дело только начинается.

      – Но это еще как посмотреть, – незнакомец улыбнулся. – Лично для меня оно уже давно не существует.

      Павел Егорович попытался что-то противопоставить, но упавшая со стуком на стол плотно упакованная пачка стодолларовых купюр заставила его вздрогнуть.

      – Как я понимаю, – обратился он к незнакомцу, – вы хотите меня купить?

      Тот улыбнулся.

      – Ну, если вы так это называете, господин следователь, в общем-то да, – ответил незнакомец.

      – Не выйдет, – произнес Скрябин, – для меня главное в жизни – истина.

      Мужчина громко рассмеялся.

      – Да не смешите меня… Истина! – незнакомец прекратил смеяться. – Пропукал ты, следователь, истину.

      Он замолчал.

      – В общем, – нарушил мужчина молчание, – эти деньги ваши. Получите еще столько же, когда уничтожите все собранные бумаги, – но прочитав в глазах следователя испуг, незнакомец продолжил: – Я имел в виду те, которые вы, Павел Егорович, «наковыряли» непосредственно сегодня.

      – И как вы, господин Бекташев, – Скрябин, разобравшись в ситуации, обратился к своему нежданному гостю по фамилии, – это себе представляете?

      – Очень просто, – ответил Бекташев. – А вот с теми людьми, которые были у вас на допросе, я переговорю лично и постараюсь наставить их на путь истинный, – Бекташев бросил взгляд на следователя. – В противном случае вы не получите от меня денег и, более того, а это я обещаю на сто процентов, потеряете своих близких и родных. О, да! – воскликнул олигарх, – я же забыл, – он подмигнул Скрябину, – я же забыл, у вас семьи-то и нет. Но! – он поднял палец вверх, – есть очаровательная мама, которую вы так сильно любите.

      Ничем не выказав своих эмоций, Павел Егорович только кашлянул.

      – Вы очень хорошо осведомлены о моей матери.

      – Верно, Павел Егорович. Когда меня кто-то очень сильно интересует, то я, чего бы мне это ни стоило, узнаю о нем все. Все сильные и слабые стороны, чтобы, как вы понимаете, не попасть впросак.

      Он посмотрел на дверь, затем перевел взгляд на следователя.

      – Итак, с вашей мамой может случиться непоправимая беда, если вы не одумаетесь.

      – И что вы этим хотите сказать?

      – Павел Егорович, я просто хотел бы вас предупредить о последствиях ваших неправильных действий.

      Бекташев поднялся, прошел до дверей и остановился.

      – Решайте или будет поздно.

      Хлопнув дверью, Бекташев вышел из кабинета, оставив Скрябина в полной растерянности. Какое-то время из коридора доносился звук удаляющихся шагов, затем все затихло и наступила полная тишина.

      Оставшись в кабинете в одиночестве, Павел Егорович попытался встать из-за стола, но почувствовав необыкновенную слабость и дрожь в ногах, плюхнулся обратно в кресло.

      «Итак, как же мне быть? – судорожно рассуждал он.

      – Принять деньги значит пойти против своей совести. Ну, а если от них отказаться? Тогда потерять