Непреодолимое черничное искушение. Мэри Симсес

была бы такой блеклой!

      – Ты здесь? – спросил Хайден.

      Я очнулась и прижала телефон к уху.

      – Да, прости. Я просто задумалась о бабушке. О том, что было бы, если бы она осталась в Бейконе.

      – Ну, на мое счастье, она не осталась, – сказал Хайден. – А то я бы не встретил тебя.

      С моих волос упала капля воды и поползла по губе – я почувствовала соленый привкус.

      – Ага, – ответила я. – Это точно.

      Я смотрела теперь снова на стрелку компаса. Возможно, мне нужно выяснить все об этой части жизни бабушки. Может быть, я как бы помогу ей таким образом разгадать до конца не разгаданный при жизни кроссворд и сложить все детали пазла воедино.

      – Наверно, ты прав, Хайден, – сказала я. – Я должна остаться и передать письмо. Она просила меня об этом – и я обещала, что сделаю, – я обхватила руками колени, прижимая ими телефон к уху. – Но я так скучаю по тебе.

      – Я тоже по тебе скучаю.

      – Я вернусь завтра вечером, – продолжала я. – В крайнем случае – во вторник.

      – Отлично, потому что ужин в пятницу вечером. И я хотел бы видеть там только одного человека со своей стороны.

      Пропустить этот ужин я никак не могла: Хайден был включен в число претендентов на премию «Человек года Нью-Йорка» за те проекты, которыми он занимался на протяжении нескольких лет, начиная с Коалиции по борьбе с неграмотностью и заканчивая кампанией по сбору средств для музея Гуггенхейма.

      – Не беспокойся, – ответила я. – Я здесь не задержусь. И ни за что на свете не пропущу этот ужин.

      Закрыв глаза, я представила себе, как мэр вручает Хайдену эту премию. Я была так счастлива, что он этого добился! И я буду так рада помочь ему в будущем году, когда он будет баллотироваться в муниципальный совет. Хотя ему помощь-то и не нужна особо, на самом деле.

      Его отец, Х. К. Крофт, был старшим сенатором от Пенсильвании и главой Финансового комитета Сената. Его дядя, Рон Крофт, был губернатором Мэриленда, избранным на второй срок, а его кузина Черил Хиггинс была представителем конгресса в законодательном собрании Род-Айленда. А его покойная двоюродная бабушка Селия, кстати, была суфражисткой. Помимо стали, на которой они сделали состояние, политика была еще одним семейным бизнесом Крофтов, и они чувствовали себя в ней как рыба в воде. Я достаточно хорошо была знакома с отцом и дядюшкой Хайдена, они оба были очень обаятельными и харизматичными мужчинами, способными очаровать толпу на благотворительном балу или во время визита в хозяйственный магазин. В СМИ уже вовсю обсуждалось решение Хайдена идти на выборы.

      – Я так горжусь тобой, – сказала я. И поцеловала телефонную трубку.

      Отключившись, я обнаружила, что пропустила звонок от мамы. Сердце у меня затрепетало, как хвост вытащенной из воды рыбы. Я не могла с ней пока разговаривать. По крайней мере – сейчас. У мамы всегда было это шестое чувство – она непостижимым образом чувствовала, что со мной что-то не так, а мне не хотелось ее расстраивать рассказом о том, как я свалилась