Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня (сборник). Олдос Хаксли

столь неизгладимое впечатление. И он, как и его друг Раджа, преисполнился решимости сделать так, чтобы на Пале всегда было достаточно хлеба для всех. Поэтому у них возникла идея создания Экспериментальной станции. И тропический Ротамстед стал их великим достижением. Всего за несколько лет мы получили новые виды риса, кукурузы, проса и хлебного дерева. Были улучшены породы домашнего скота и птицы. Разработаны более совершенные методы культивации и получения компоста, а уже в пятидесятые годы XX века к востоку от Берлина мы построили первую фабрику для производства суперфосфата. Благодаря всем этим мерам люди стали лучше питаться, жить дольше, понизилась детская смертность. Через десять лет после создания Ротамстеда в тропиках Раджа провел перепись населения. Его численность оставалась стабильной почти сто лет. Но начала расти. И как предсказал доктор Эндрю, существовала угроза, что через пятьдесят или шестьдесят лет Пала превратится в подобие гнойника нищеты, каким стал в наши дни Ренданг. Что следовало предпринять? Доктор Эндрю вычитал идею у Мальтуса. «Если производство продуктов питания растет в арифметической прогрессии, то численность населения – в геометрической. У человечества существует только одна альтернатива. Либо отдать все на волю естественных факторов, и в таком случае проблема перенаселения будет решена старыми и хорошо известными методами: голодом, эпидемиями болезней и войнами. Либо (а Мальтус был священником) можно решить задачу, прибегнув к нравственному воздержанию».

      – Нр-р-р-авственному воздер-р-ржанию, – повторила маленькая медсестра с раскатистым «эр», пародируя на местный лад произношение своего шотландского кумира.

      – Нравственное возрождение! Но как нарочно, – добавила она, – доктор Эндрю тогда только что женился на шестнадцатилетней племяннице Раджи.

      – А это, – продолжил свой рассказ Ранга, – стало поводом для пересмотра взглядов Мальтуса. Голод с одной стороны, воздержание – с другой. Не могло не найтись лучшего, более удовлетворительного и гуманного пути, чем мальтузианская альтернатива. Разумеется, существовали известные способы даже тогда: еще до эпохи эластичной резины и средств дезактивации сперматозоидов. Существовали мочалки и мыло. А кондомы производились из всех водонепроницаемых материалов – от промасленного шелка до овечьей слепой кишки. Целый арсенал примитивных средств контроля рождаемости.

      – И как же Раджа со своими подданными реагировал на подобный арсенал? Вероятно, с ужасом?

      – Вовсе нет. Они были примерными буддистами, а каждый правоверный буддист знает, что рождение есть лишь отложенная во времени смерть. Сделай все, чтобы соскочить с Колеса Рождения и Смерти самому, и ни в коем случае не возлагай на это колесо ни в чем не повинных жертв. Для хорошего буддиста контроль над рождаемостью имеет метафизический смысл. А для деревенской общины, выращивающей рис, еще и смысл чисто экономический. Необходимо достаточное количество молодых людей для работы в полях, чтобы прокормить старых и малых. Но если