Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня (сборник). Олдос Хаксли

не говоря уже о том, что дает незаслуженные преимущества.

      Увидев его в той белой сатиновой пижаме, произведенной лучшей европейской фирмой, она потеряла голову окончательно. Потеряла настолько, что два месяца была сама не своя – превратилась в дурочку, бегавшую за человеком, который ее терпеть не мог, и отвернувшись от юноши, серьезно влюбленного в нее, кого она и сама прежде очень любила.

      – И у вас получилось что-то серьезное с юнцом в пижаме? – поинтересовался Уилл.

      – Мы даже добрались до постели, – ответила она. – Но стоило мне начать целовать его, как он выпрыгнул из постели и заперся от меня в ванной. И не выходил, пока я не подала ему через окошко пижаму и торжественно не пообещала больше к нему не приставать. Сейчас я уже могу посмеяться над этим, но тогда, скажу я вам, тогда… – Она помотала головой. – В то время это стало для меня подлинной трагедией. Должно быть, по моему виду они догадались, что происходило. Молодая да ранняя, развращенная девица явно не справлялась. Ему были необходимы регулярные уроки.

      – Конец истории мне известен, – сказал Уилл. – Юнец пишет письмо матери, та мчится домой и срочно увозит его в Швейцарию.

      – Да, они вернулись только месяцев шесть назад. Хотя почти половину времени проводят и сейчас на Ренданге в гостях у тетки Муругана.

      Уилл чуть не обмолвился о полковнике Дипе, но вовремя вспомнил обещание, данное Муругану, и промолчал.

      Из сада донесся свист.

      – Прошу прощения, – сказала маленькая медсестра и подошла к окну. Потом радостно улыбнулась и помахала рукой. – Это пришел Ранга.

      – Кто такой Ранга?

      – Тот самый мой друг, о котором я упоминала. Он хотел бы задать вам несколько вопросов. Можно впустить его на минутку?

      – Конечно.

      Радха снова повернулась к окну и сделала приглашающий жест.

      – Это означает, как я понимаю, что белая сатиновая пижама уже забыта?

      Она кивнула.

      – К счастью, трагедия оказалась всего в одном действии. Я взялась за ум так же быстро, как лишилась его. А когда это случилось, Ранга вновь оказался рядом, все такой же любящий и терпеливый.

      Дверь распахнулась, и худощавый молодой человек в кедах и шортах цвета хаки вошел в комнату.

      – Ранга Каракуран, – представился он, пожимая Уиллу руку.

      – Если бы ты явился на пять минут раньше, – сказала Радха, – то имел бы удовольствие встретить мистера Баху.

      – Он был здесь? – Лицо Ранги исказила гримаса отвращения.

      – А чем уж он настолько плох? – спросил Уилл.

      Ранга перечислил пункты обвинения:

      – А: он нас ненавидит. Б: это безжалостный шакал полковника Дипы. В: неофициально представляет в стране все мировые нефтяные гиганты. Г: этот старый козел пытался ухлестывать за Радхой. И Д: он разъезжает по острову с лекциями о необходимости религиозного возрождения. Даже опубликовал книжку об этом, снабдив предисловием чуть ли не профессора факультета теософии Гарвардского университета. Все это часть злонамеренной кампании против независимости Палы. Дипа словно выпрашивает у Бога алиби.