Два Генриха. Владимир Москалев

найти меня?

      – Да, Агнес. И еще – мою мать. Следы ведут во Францию: она из Лана.

      – А она жива, ты знаешь это?

      – Я надеюсь.

      – Не знает даже твой отец?

      – Он считает, что она уже умерла.

      – Сколько же ей лет?

      – Семьдесят или восемьдесят.

      – Как ее зовут? Возможно, ее имя что-то скажет мне?

      – Вия.

      Агнес помедлила, потом мотнула головой:

      – Нет, не знаю. Наверное, никогда не слышала о ней. Может статься, твой отец прав.

      – Я отправился на розыски и отыщу свою мать, пусть даже мне доведется лишь преклонить колени на ее могиле. Но скажи, есть ли еще дети у аббатисы, кроме тебя?

      – Нет. Да и эта связь была случайной. С его стороны грех молодости, с ее – мимолетное увлечение. Ей было тогда тридцать три года, а ему всего восемнадцать. Как это случилось, не могу тебе объяснить. Мать называет местом их встречи какой-то замок. Ей довелось повстречать там молодого каноника собора святого Стефана, и она мгновенно без памяти влюбилась в него. Такое случается. Не раздумывая, она отдалась ему в ту же ночь, а он наутро уехал. Больше они не виделись. В результате этой встречи на свет появилась я.

      – И ты не знаешь, кто твой отец? Хотя бы имя? Аббатиса ничего не говорила тебе об этом?

      – Представь, сказала. Мало того, она знает, кто он теперь и где его искать. После Меца я отправляюсь в Туль. Догадываешься, зачем? К моему отцу.

      – Так он живет в Туле? Кто же это?

      – Епископ Бруно, граф Дагсбург.

      – Агнес! Черт меня возьми! Граф Бруно твой отец?!

      – Почему это тебя удивляет? Разве тут есть что-то невозможное?

      – Да ведь к нему меня и направил отец! Он дал мне пергамент, где просит своего старого приятеля представить меня королю Генриху. Своего рода протекция. Словом, я направляюсь в гости к своему дальнему родственнику. Он двоюродный дядя нашего короля, который мне приходится двоюродным братом, а тебе троюродным.

      – Святая пятница, вот так поворот! Есть от чего потерять рассудок. Сегодня я нашла сразу двух братьев: один из них сын графа, другой – король!

      – Да ведь и ты не простого роду. Мать – сестра короля и дочь герцогини, а отец – епископ!

      Оба рассмеялись. Агнес покачала головой и с нотками восхищения в голосе произнесла:

      – И нашими жизнями, дорогой брат, мы с тобой обязаны одному человеку, благодаря упоминаниям о котором и обнаружили степень нашего родства.

      – Граф Можер, сын герцога Ричарда Нормандского – вот кто этот человек! Отец столько рассказывал о нем! Это был бесстрашный воин, похититель женских сердец, богатырь, Голиаф! Его прадед – сам великий Хрольф-Пешеход.

      – И мы с тобой – потомки этого прадеда. Что касается нашего деда, то я боготворю его. Я заслушивалась, когда мать рассказывала о нем. А она, в свою очередь, слышала об этом от своей матери, герцогини Гизелы Бургундской, потом Баварской. Подумать только, Ноэль, если бы наш дед не поехал тогда вместе с Карлом Лотарингским к герцогине Беатрисе, нас с тобой не было бы на