Автопортрет. Игорь Угляр

дня бела брожу с фонарем зажженным объясняя попутно: «Ищу женщину. Найду и брошу жизнь под ноги. Приветствуется проститутка». Размышлять начал, а это признак плохой. Вопросы задавать всё больше каверзные да дурацкие. «А когда это Вы Игорь Афанасьевич в последний раз были с женщиной любовно?». Не в смысле, а любовно, да что Вы говорите такое, да мыслимо ли, в тысячелетии этом, правда в начале его самом, и кто бы поверил, звучит странно как – то, уж не больны ли, говорите трезвы даже были, ну и дела, и кто поверил бы…

      Разбитое вдрызг корыто как промежуточный итог прожитого, когда главные жизненные силы ушли в никуда – гулянку, пьянку, бабы, шараханье из стороны в сторону, и всё от того, что не было тебя рядом, чей голос в утренних сумерках развернул меня, шапочно знакомого пьяного дурня из – за океана на сто восемьдесят градусов от непоправимого. Разве не твой голос выдохнул: «Дорогой!», хотя я понимаю всю его условность, ты просто спасала гибнущего, ты знаешь что это такое, у тебя оказалась душа и сердце, чего в помине не было у той другой. Только бы ты согласилась со мной встретиться, только бы, заклинаю словно сомнамбула в который раз… Осколок прежней Руси, вечный жид, летучий голландец, и ты – такая ослепительно красивая, молодая, умная, тонкая, высокая… Я расскажу тебе о сказочной красоты закатах там, где доносится шум впадающей в океан Амазонки, о том, что происходит в душе пока еще человека, когда ему под ноги швыряют чувяки, а на Рождество вместо сына он обнимат нары, о чем думает сидящий одиноко на краю света мужчина без гроша в кармане, об совести угрызениях и приступах отчаянья от сознания того, что скатываешься в криминал, о чувствах обуревающих душу твою при звуках танго, о том как берется рука партнерши, меняется лицо, замирает сердце и едва слышно дышится ноздрями, тихо подергивающимися то ли от чарующих звуков, то ли от разгорающейся страсти, и как глаза находят глаза… Пауза. Вот смотри. Стану посреди комнаты и сымитирую. Правая рука приобнимает талию воображаемой дамы, левая приподымается в поисках ее руки. Uno – шаг правой назад, dos- шаг левой в строну, tres – правой вперед, cuatro – левой вперед, cinco- правая приставляется к левой, причем особым шиком считается приставить ногу наперекрест, правда от этого суживается маневр дальнейший, да не беда, seis – левой вперед, siete – корпус разворачивается на 90 градусов вправо с одномоментным шагом правой, ocho – левая присавляется к правой. А теперь смотри еще раз. То же самое, только при условии «Bailartangoescasihaseramor». Тут я замираю, и начинаю тихо расскачиваться в такт воображаемой музыки. Правая на высоте талии, левая всё никак не может нащупать твою ладонь, она исчет, шарит, рыскает в воздухе, и вот, наконец – то, замирает и берется движением маэстро охватывающего скрипичную деку – легчайше, нежнейше, воздушнейше. Корпус плавно расскачивается, расскачивается, из стороны в сторону, из стороны в сторону, наконец попав в такт правая отводится назад, да не тупо, не от бедра даже – чуть ли не от плеча и далее влево – корпусом, вперед – телом всем подавшись, далее – порывом, не стать – замереть,