Свет во тьме. Тимофей Медведев

бы да! – ответил Михаил, отметив про себя, что сердце стучит так же размеренно, как и всегда. – Не понимаю, что на меня нашло.

      Виолетта поставила перед ним тарелку.

      Михаил взял горячую еще гренку и спросил:

      – Значит, у Тани ее нет?

      Виолетта утвердительно кивнула.

      – Ты уверен, что хочешь поговорить о Свете?

      Миша был готов к беседе.

      – Да, нам нужно переговорить о многом.

      – Не знаю, с чего начать…

      – Ты думаешь, что я виноват?

      – Ох, Миша…

      – Пожалуйста, говори честно, я целый день получал удары в спину. Я тебя слушаю.

      Глаза их встретились, и Виолетта долго смотрела на Мишу серьезным и полным любви взглядом.

      – Вовсе нет, – наконец сказала она.

      – Уверен, что виноват во всем я.

      – Я думаю, мы все виноваты, Света тоже. Не забывай, что она многое решает сама.

      – Конечно, но, может быть, это произошло оттого, что мы не предложили ей взамен чего-нибудь лучшего.

      – Как ты считаешь, не поговорить ли с Молодцовым?

      – Вот уж подходящий тип.

      – Почему ты так говоришь?

      Каганов безнадежно покачал головой.

      – Может быть… может быть, этот Молодцов слишком слащав. Ты знаешь, он так много говорит об общечеловеческой семье, о самопознании, о спасении амурских тигров…

      Виолетта была удивлена.

      – А я думала, что он тебе нравится.

      – Да… пожалуй. Но не всегда. Вообще-то, когда я бываю на занятиях у Молодцова, это напоминает заседание парламента или одну из тех странных лекций, которые слушает Света.

      Он посмотрел жене в глаза – они были серьезны. Виолетта была вся внимание.

      – У тебя никогда не возникала мысль, что Бог должен быть, как бы это сказать… значительнее? Тот Бог, которому раз в год ставим свечку… для меня Он нереален. А если Он на самом деле таков, значит, Он еще беспомощнее, чем мы сами. Неужели можно надеяться, что Света поверит той чепухе, которой я и сам не верю?

      – Я не знала, что тебя мучают подобные мысли, Миша.

      – Я только что об этом подумал. То, что случилось сегодня ночью… Я должен все основательно переосмыслить. За последнее время многое произошло.

      – Что ты имеешь в виду? Что произошло?

      «Нет, я не могу ей сейчас сказать», – подумал Михаил. Ну как ей передать странный, завораживающий взгляд Буркина и разговор с ним, а ужас, который он испытал сегодня ночью? Это было необъяснимо. В довершение ко всему Света исчезла. Он был потрясен своей полной неспособностью ответить ударом во всех этих ситуациях. Как будто кто-то управлял им. Но как объяснить все это жене?

      – Ну, это длинная история, – отмахнулся он. – Единственное, в чем я уверен: наша жизнь, наша религия, словом, все, абсолютно все не в порядке. Что-то должно измениться.

      – Может, ты хочешь поговорить с Молодцовым?

      – Да ведь он…

      В это мгновение, несмотря на то, что был час ночи, зазвонил телефон.

      – Света! – воскликнула Виолетта.

      – Слушаю! –