Монады. Дмитрий Пригов

и нам отсюда нечем видеть, а если есть чем видеть, то нечем уразуметь, а если есть чем уразуметь, то нечем судить, а если есть чем судить, то нечем решать и совершать поступки. И этот третий Дмитрий Александрович тоже для нас неразличим, так что он нам ничем и помочь не может. Так что зря мы его и выдумали вдобавок к первым двум. А что же делать? Остается уповать на самих героев, а вернее, на старого и испытанного деуса экс махины. Просим вас, товарищ деус!),

      (Елизавета Сергеевна уже полностью овладела собой и, по всей видимости, ситуацией. Она весела, игрива, вызывающе игрива.)

      ОНА. Вставай, вставай. Я не убила тебя. Чего лежишь. Отдыхаешь? Вставай. Я тебя не убила.

      ОН (откликаясь). Нет, убила.

      ОНА. Нет, не убила. Вставай. Хватит.

      ОН. Нет, убила.

      ОНА. Нет, не убила. Вставай. Что ты как ребенок.

      ОН. При чем тут ребенок. Убила!

      ОНА. Я же сказала, что не убила.

      ОН. А я говорю, что убила!

      ОНА. Что ты чушь городишь!

      ОН (приподнимая голову). Какую это чушь! Убила.

      ОНА. Тебе что доказательства, что ли, нужны, что ты жив и вот сейчас со мной разговариваешь?

      ОН. Да нужно! Нужно. Убила.

      ОНА. Нет, не убила. Вставай. Вон, режиссер говорит, что все не так.

      ОН (недоверчиво поднимая голову). Какой режиссер?

      ОНА. Какой, какой. Известно какой.

      ОН (недоверчиво поднимаясь во весь рост). Где режиссер?

      ОНА (указывая рукой куда-то вверх, очевидно, на самый верхний ярус балкона). Вон. Вон там. Видишь?

      (Он всматривается в том направлении, заслоняя глаза рукой от слепящего света юпитеров.)

      ОНА. Все не так. Не так. Он недоволен. Да он и прав. Ты сам, наверное, чувствуешь: не то, не то.

      ОН. Что не то?

      ОНА. Все не то. Я тоже чувствую. Он прав, что недоволен.

      ОН. Недоволен?

      ОНА. Конечно. А ты что, доволен?

      ОН. Я?

      ОНА. Ты, ты. Режиссер прав, что недоволен.

      ОН (обыденным голосом). Ну, недоволен – значит недоволен. Эх. Да. Елки-палки, лес густой, ну что, пошли домой. Хорошая рифма.

      ОНА. Хорошая, хорошая.

      ОН. Вот видишь. Хватит. Наигрались. Пойдем.

      (Они трогаются в путь за кулисы.)

      ОНА. Дмитрий Александрович, а вот вы (запинается), вот вы…

      ОН. Да, Елизавета Сергеевна.

      ОНА. Вот вы говорили, ну, там, помните, про эту, ну, про эту…

      ОН. Какую эту?

      ОНА. Ну, эту, там, в начале…

      ОН. Где в начале? Какую эту?

      ОНА. Ну, в начале, помните, про Оленьку какую-то…

      ОН. Какую Оленьку?

      ОНА. Ну, Оленьку. Оленьку. Ее фамилия не Веселова?

      (И уже не слышно, что он отвечает… Возможно, что фамилия Оленьки Веселова, возможно, что нет, возможно, что вовсе такой не существует – но какое это теперь уже имеет значение? – Никакого.)

      (Уходят. Уходят мои дорогие Елизавета Сергеевна и Дмитрий Александрович. Уходят