Умелая лгунья, или Притворись, что танцуешь. Диана Чемберлен

эти лачуги в довольно привлекательный дом, но некоторые из обитателей хребта Моррисона считали, что для ее стиля жизни как раз подходила невольничья хижина. Мой отец не принадлежал к их числу.

      – Ладно, если вы уверены, что справитесь сами, – согласилась Амалия, хотя я не поняла, к кому из нас она обращается.

      – У нас все будет в порядке, – успокоил ее папа. – Похоже, этим летом особую радость Молли доставляют танцевальные занятия.

      – Она держится естественно. – Амалия коснулась моего плеча. – Сосредоточенно и бесстрашно.

      Мне показалось, что она использовала для описания моего поведения в танцах очень странную характеристику: «бесстрашно». Но мне это слово понравилось. По-моему, я поняла, что Амалия имела в виду. Когда мы кружились в ее доме, у меня возникало ощущение, будто я попала в какой-то запредельный, лишенный всяческих связей мир.

      – К Молли сегодня приедет в гости подруга, – сообщил папа. – Они собираются ночевать в лесном доме.

      – Если мама согласится, – добавила я.

      Он, видимо, забыл об этой оговорке.

      – Да, – сказал он. – Когда Нора даст свое согласие.

      – Рискованное приключение! – Зеленые глаза Амалии сверкнули, и я кивнула, но она не смотрела на меня. Ее взгляд устремился на моего отца, а у меня возникло чувство растерянности, иногда возникавшее в их обществе. То ли у меня разыгралась фантазия, то ли эти двое действительно понимали друг друга без слов?

      Амалия опять взялась за свою корзину и повесила ее на плечо. Я заметила там бутылку белого уксуса, выглядывающую из-под тряпки для пыли. Дэни говорила мне, что после уборки Амалии в доме много дней пахнет уксусом. Амалия прибиралась во всех домах Моррисон-риджа. За исключением нашего.

      – Не лучше ли нам поторопиться? – предложил папа. – Я предпочел бы, чтобы этот провал скорее остался у нас за спиной.

      – Пока, Амалия, – сказала я.

      – Увидимся в среду, малышка. – Она махнула мне свободной рукой, а я сняла коляску с тормоза и покатила ее дальше по дороге.

      – Так что же вы со Стейси будете делать ночью в сторожке? – спросил он.

      Мы проходили мимо одной из деревянных скамеек, сколоченных моим дедушкой на обочине дороги. Когда-то давно, полагаю, с нее открывался отличный вид на горные склоны, но сейчас все скрылось за кронами деревьев.

      – Слушать музыку, – ответила я, – болтать.

      – И хихикать, – добавил папа. – Мне нравится, как ты хихикаешь со своими подругами.

      – И вовсе я не хихикаю, – обиженно возразила я.

      Иногда он говорил со мной так, словно я была еще десятилетней малышкой.

      – Так уж и нет? – недоверчиво произнес он. – Нет, тебе не удастся обмануть меня.

      – А вот и Адский провал, – сказала я.

      Развернув кресло спинкой к спуску, я покрепче сжала ручки. Множество раз я видела, как Расселл скатывал коляску с отцом с этого провала. У него спуск выглядел на редкость простым.

      – Ты готов? – спросила я.

      – Всегда