Нежное соблазнение по-провански. Игорь Шинкаренко

не могу игнорировать того обстоятельства, что держа вас над купелью, я взяла на себе обязательство всячески вас просвещать, защищать и заботиться о вас до тех пор, пока смогу быть полезной для вас.

      – 

      Вы всегда это делали, мадам, и в благодарность…

      – 

      Я хочу продолжить… и хочу сказать, что я поняла, что с возрастом возникают новые проблемы, в разрешении которых я обязана вам помочь… С недавнего времени, я думаю, вы заметили, что ваша грудь округляется.

      – 

      Мадам, я в этом не виновата.

      – 

      А я вас в этом не упрекаю, но необходимо, чтобы я увидела, в каком она состоянии пребывает сейчас.

            Бедняжка Бабетта покраснела после этих слов.

      – 

      Аббат,– продолжила госпожа Мелло,– расшнуруйте корсет мадемуазель Бабетты. Поскольку вы будете её духовником, было бы хорошо, если бы вы сами оказали ей помощь, в которой она может нуждаться.

      Я счёл своим долгом повиноваться, а малышка Бабетта пребывала в затруднении и смущении, не зная, то ли ей нужно уступить, то ли сопротивляться.

      – 

      Вы больше не ребёнок, – продолжила её крестная мать, – и я с вами собираюсь отныне говорить, как со взрослой девушкой… но и вы должны вести себя соответственно… вы себе не представляете, я полагаю, что я хочу сделать… и что я хочу заставить сделать вас… и это может показаться вам не совсем приемлемым. Кроме того, присутствие моего мужа должно вас успокоить… но, чтобы разрушить вашу застенчивость, я хочу вам показать пример.

      Сказав это, мадам Мелло сняла свою юбку и обнажила своё ущелье, которое мы вместе с её супругом успешно и неоднократно покоряли прошедшей ночью. Увидев это, обескураженная Бабетта не оказала мне абсолютно никакого сопротивления и позволила вытянуть из своего корсета два маленьких, едва зарождающихся, белых и твёрдых, как алебастр, шара… глобуса… и я был ослеплён их великолепием.

      – 

      Они прекрасны,– произнесла мадам Мелло, нежно и легко дотрагиваясь до них,– и чрезвычайно волнительны, а кроме того убедительно свидетельствуют о том, что всю прелесть твоего тела должны подтвердить и все остальные его части, в чём все мы должны убедиться. У вас ведь ещё совсем недавно, буквально пару лет тому назад, не было ни одного волосика нигде… ни одной шелковистой прядки… там… ниже вашего бюста… не могли бы вы показать, а как там сейчас?

      – 

      Мадам…?

      – 

      Итак?

      – 

      Не ругайте меня, эти мои слова вылетели из моего рта лишь потому, что я не осмеливаюсь сделать это.

      – 

      Говорите… говорите, не опасайтесь ничего.

      – 

      Вот уже шесть месяцев…

      – 

      После чего?

      – 

      Как я заметила первые волоски там.

      – 

      И…?

      – 

      Мне было стыдно показать их вам.

      – 

      Ничего страшного… но может быть будет вполне