На грани. Книга первая. Литта Лински

поэтому восторгам будущих поклонников суждено остаться лишь восторгами, а ее удел – вздыхать над разбитыми сердцами. Нармин, положив подбородок на переплетенные пальцы, тут же вздохнула, заранее сожалея о несчастных жертвах своей привлекательности. Апогеем ее смелых мечтаний стало поклонение самого короля, который ради прекрасных глаз недоступной жрицы станет искренним и ревностным почитателем Маритэ, возродит ее культ по всему Элару и Дайрии и построит новый храм в столице, где сделает ее, Нармин, владычицей, дабы иметь счастье хотя бы созерцать вблизи от себя предмет своего обожания.

      Неизвестно, куда бы завели девушку подобные думы, но они были прерваны стуком в дверь, за которой стоял величественный слуга в ливрее, предлагающий представительнице Храма Маритэ проследовать за ним на королевский прием.

      ***

      – Как уж будет угодно вашим милостям, а покойный, хоть и был мне законный супруг, слова доброго не стоил! – маленькая, вертлявая женщина, черноволосая и черноглазая, тараторила без умолку, хотя допрос, по сути, еще не начался. Жаволь Гуттон – жена, точнее вдова, Рудо Гуттона, найденного этим утром мертвым неподалеку от трактира «Безухий кролик» – оказалась особой смазливой и непомерно болтливой. Не похоже было, что ее терзает печаль по поводу ухода супруга в мир иной.

      С болтушки Карст перевел усталый взгляд на своего спутника – Элвира Торна, ближайшего соратника нового короля, которого его некоронованное величество навязало коменданту для участия в расследовании загадочных смертей. Торн казался Итону неприятным типом, хотя женщины, наверное, таких любят – высокий, сильный, с мужественными, хоть и слегка грубоватыми чертами лица. Волосы цвета спелой пшеницы, вопреки моде, были довольно коротко стрижены, а серые глаза отливали сталью. О жестокости Торна, несмотря на короткий срок оккупации, в столице уже ходили легенды. По слухам, которые ни он сам, ни король не думали опровергать, именно Торн прикончил обоих Ильдов и трех ненавистных временщиков (за последнее ему, впрочем, душевное спасибо от всей страны и от него, Итона Карста, лично). Каменное лицо приспешника узурпатора ничего не выражало, он бесстрастно и внимательно смотрел на неугомонную свидетельницу, не замолкавшую ни на секунду, хотя пока ей не было задано ни одного вопроса.

      – Ох, до чего же допился, мерзавец! – негодовала безутешная вдова. – Помер, посмотрите на него! – хотя смотреть к этому моменту было уже не на что, поскольку труп Гуттона стража унесла. – И на что я теперь буду жить?! – заламывала руки Жаволь. – Благо хоть детей не нажили, – после этих слов женщина глянула на Элвира Торна так, словно отсутствие детей повышало ее потенциальную ценность в глазах последнего. Неужто эта дурочка надеется, что второй человек в государстве возьмет ее на содержание, а то и сделает любовницей?! Похоже, что именно так, если судить по красноречивым взглядам, бросаемым