Все про Электроника (сборник). Евгений Велтистов

или бумаги. Даже девочка Анка, которая стоит рядом с ним, и та плоская. У нее всего одна косичка. Как он раньше не заметил!

      А вот важно идет человек с огромным животом. Наверное, он считается толстяком. А на самом деле, если посмотреть сзади, он тоньше иглы. Сережка не выдержал, захохотал: какой узкий стул нужен этому толстяку! А кровать – тоньше линейки! А какие бутерброды жует этот толстяк? Папиросную бумагу он жует, а не бутерброды.

      Он смеялся до слез, не замечая, как насторожилась Анка, как остановились прохожие, как собралась небольшая толпа. Плоские люди строго смотрели на веселого мальчишку, перебрасывались сердито:

      – Какой невоспитанный! Только я сосредоточился, как вдруг этот ужасный смех. Он спутал все мои расчеты.

      – Да, вот такие мешают спокойному течению мыслей.

      – Я всегда говорил, что для чересчур резвых детей надо открыть школу с усиленной программой по черчению.

      – И еще вечно путается под ногами девчонка! Кому нужны эти дурацкие улыбки?

      – Тише! – испуганно воскликнул кто-то. – Идут хранители теоремы.

      Толпа смолкла, расступилась, пропуская три важные фигуры.

      В покрое их одежды можно было различить три квадрата и треугольник, и все же они не были похожи друг на друга. Один из них, с квадратной головой и остренькими глазками, был облачен в старомодную профессорскую мантию. Другой, небольшого роста, носил на голове огромный цилиндр, держа руки в карманах и зажав под мышкой зонт. Последний шел через толпу, воздев руки к небу, словно предупреждая о чем-то. Так выглядели три хранителя теоремы, медленно приближавшиеся к Сереже.

      Честно говоря, Сергей в этот момент струсил. Уж очень строгий вид был у хранителей.

      Три хранителя остановились перед мальчиком, молча разглядывая его. Потом тот, кто был в профессорской мантии, сказал неожиданно писклявым голосом:

      – Нам стало известно, что ты нарушаешь порядок, установившийся с незапамятных времен в нашей стране. Известно ли тебе, незнакомец, что ты находишься в Стране двух измерений?

      – Да, – кивнул Сережа.

      – Известно ли тебе, – продолжал пищать хранитель, – чему равна сумма квадратов катетов?

      – Квадрату гипотенузы!.. – пробормотал мальчик.

      Хранители переглянулись.

      – Он не так уж глуп, как кажется, – заметил малютка в огромном цилиндре.

      Сережка осмотрел трех хранителей и стал вспоминать, где он видел эти треугольники и квадраты. Ну конечно, на школьной доске! Их рисовал Таратар Таратарыч!

      – Теорема Пифагора! – выпалил он.

      – Ты знаешь это имя?! – удивился хранитель с поднятыми руками. – Предупреждаю, произноси его почтительнее! Ибо все, что ты видишь вокруг, создано на основе этого бессмертного открытия…

      Напыщенность хранителей и их возвышенный тон уже наскучили Сыроежкину. Пока хранитель с поднятыми руками читал наставления, наш математик мысленно перевернул его вниз головой и захихикал.

      – Что ты нашел смешного в наших словах? – строго спросили хранители.

      Толпа