Боевой джинн. Данияр Каримов

в глуши что делаешь? – поинтересовался Иван.

      – Травы приворотные собираю, – засмеялась Яга. – Хочешь, и тебя приворожу?

      – Не надобно меня, – смутился Иван. – Ты меня уже приворожила.

      – Не торопись с выводами, удалец, – сказала Яга. – Ты меня в первый раз видишь. Да и я тебя – тоже.

      – А мне и этого достаточно, Марья, – выдохнул воин и, шагнув к Яне, схватил ее за руку. – Коль свободно сердечко твое, будь мне суженой. А ежели не свободно, сестрицей милою.

      – Больно скор ты! – Яна нахмурилась и вырвала руку. – Прощай. Мне пора!

      – Позволь, хоть провожу тебя!

      – И думать не смей!

      – Вот так картина маслом! – Кощей не был бы Кощеем, если бы не появился в самый неудобный момент. Сидел, поди, в камышах, подглядывал, да подслушивал. Яна в досаде закусила губку.

      Кощей закашлялся. Зеленоватый цвет одутловатой с похмелья физиономии только добавлял ему антуража. Нечисть, как есть. Отталкивающая, несколько жалкая, но от этого не менее пугающая.

      – Это что за рататуй? Что за любовь с первого взгляда?

      – Ты что за чудо-юдо? – молодец потянул из ножен меч.

      – Ты мечишко-то убери, мальчик, – Кощей злобно сверкнул глазами. Взревновал Бессмертный и скрывать того не думал. – В жабу превращу, моргнуть не успеешь.

      Иван побагровел и, обнажив меч, занес над Кощеем. Яна взвизгнула, не понимая, за кого ей страшно больше. Удалец собой хорош, но ей не пара, а Кощей хоть и противный, но свой. Однако испугаться по-настоящему Яна не успела. Меч опустился и со звоном отскочил, не причинив Кощею видимого вреда – Бессмертный был игроком предусмотрительным и загодя активировал силовую защиту. Добрый молодец уронил челюсть, но упасть низко она не успела, встретившись с кулаком противника. Иван рухнул оземь. С классическим апперкотом воин доселе знаком не был.

      – Щенок, – процедил Кощей, вытащил из-за спины меч и занес над поверженным противником. – Молись, покуда я тебе кишки не выпустил. Исход твой, супостат, печален!

      – Пощади, – взмолился Иван, и одного слова его оказалось достаточно, чтобы глаза Яны потухли. Воин не вызывал боле у ней ничего, кроме брезгливости и разочарования. Нет ничего отвратительней испуганного мужчины.

      – Отстань от него, Кощей, – сказала она. – Не бери греха.

      – Скажи спасибо даме, Ваня, – прошипел Кощей. – Что глазками моргаешь? Дуй отсюда, пока не сожрал, а то от духа твоего в носу свербит!

      – Б-благодарствую! – Иван вскочил на коня и галопом помчался в лес. Он не оглядывался.

      В избу Яна возвращалась под конвоем Кощея. Тот распекал ее за беспечность и грозил написать по возвращению в институт разгромную докладную. Яна молчала, думая о своем. Там, в будущем, ей казалось, что мужчины измельчали и виновата в этом цивилизация, уравнявшая оба пола не только в правах, но и в изнеженности. А настоящую отвагу, как оказалось, и в прошлом не часто встретишь.

      Тягучие мысли тянулись патокой, как пасмурный день. Погода за окном избы испортилась. Небо затянуло серыми низкими тучами и, казалось, что тяжелая от влаги пелена вот-вот зацепит