Наемница. Лия Сальваторе

поступью ки-ар, и нет в этом ничего фантастического и необычного. Больше ее интересовало то, кто же решил выступить?

      Немного поодаль от детины спиной к Лэа стоял высокий бронзовокожий мужчина в обтягивающем трико с гривой огненно-рыжих волос. Что-то в его осанке показалось Лэа знакомым, и ей захотелось, чтобы он повернулся к ней лицом.

      – Лейс! – крикнул детина. – На помост!

      У Лэа перехватило дыхание.

      Лейс…

      Парень вспрыгнул на помост и обвел своими ореховыми глазами всех присутствующих.

      Замер на краю лезвия, раскинул руки и, танцуя, легко побежал вперед. Затем круто развернулся, играя мускулатурой, заложил руки назад и медленно, на цыпочках – шаг вперед и два назад – пошел обратно. Когда он добрался до середины лезвия, то выгнулся назад мостиком, и, бородатый детина завязал ему глаза плотной черной лентой.

      Акробат встал на место, и некоторое время стоял, слегка раскачиваясь.

      Лэа не видела всего этого.

      Лейс здесь. Он так близко, что она может дотронуться до него. Она чувствует запах его огненных волос и видит переливы бронзовой кожи. Память мгновенно вернулась назад…

      Лэа неловко присела на краешек жесткой деревянной кровати, накрытой тонким холщовым одеялом, когда за масэтром, принявшем ее с корабля, закрылась дверь. В голове по-прежнему звучал его голос: «Испытание завтра, и помни: главное не то, что ты думаешь, а что чувствуешь…»

      – Привет! – окликнул ее веселый звонкий голос.

      В комнату заглянул рыжий пятнадцатилетний паренек, в выговоре которого безошибочно угадывался житель Соллоса.

      – Привет.

      – Ты новенькая, да? – Он зашел внутрь и прикрыл дверь. – Меня зовут Лейс кир Маклайх. Моя комната рядом с твоей.

      – Лэа ун Лайт.

      Лейс взял ее протянутую руку и галантно поцеловал, заставив Лэа тем самым смущенно заалеть.

      – Я здесь уже полгода. Скоро мне назначат главное испытание. – При этих словах паренек гордо улыбнулся.

      На его потертом кожаном ремне болтался здоровенный стальной меч превосходной остроты. На бронзовых руках юноши виднелось несколько белых шрамов, и Лэа невольно подумала о своем едва схватившемся уродливом рубце.

      Лейс достал из ножен меч и плавно провел им по воздуху.

      – Ух, ты…– невольно вырвалось у Лэа.

      Лейс улыбнулся и спрятал меч обратно в ножны, после чего присел на край кровати рядом с Лэа.

      – У тебя тоже будет такой. Только намного легче и меньше, ты же девчонка. Но сначала тебе выдадут деревянный.

      Глаза Лэа сверкнули черными звездами.

      – Нет. Я не нуждаюсь в маленьком и легком мече, который будет легко перерублен более сильным. Я сразу возьмусь за стальной, обходя деревянный, и не потому, что я девчонка.

      В глазах Лейса промелькнуло удивление и даже, кажется, восхищение.

      – Сегодня тебе нельзя будет выходить отсюда, – сказал он уже совсем другим голосом. – Но завтра, после испытаний, жду тебя на подвесном мосту.

      С этими