Королевство гнева и тумана. Сара Дж. Маас

сад – сейчас в этом мире царила зима. Посередине дремала каменная чаша фонтана, дожидавшегося теплых дней. Все в этой комнате было сделано из дорогих пород дерева или отделано ими. Помимо древесных оттенков, здесь главенствовал белый цвет с вкраплениями светло-зеленого. Жилище было уютным и, что самое странное, ощущалось почти человеческим.

      Меня уже не удивляли громадные кровати. Здешняя не стала исключением. Бархатные подзоры, обилие подушек, теплое одеяло. Все – цвета слоновой кости и светло-кремового. Лежа в такой постели, можно не бояться самой лютой зимней стужи. Меня так и тянуло нырнуть туда и заснуть.

      Но какой бы усталой я ни была, у меня еще оставались силы на несколько вопросов. Я задавала их не столько из любопытства, сколько из заботы о собственной безопасности. Иллюзорной, надо сказать, заботы, поскольку здесь мне уж точно ничего не угрожало.

      – Кто они такие? – спросила я, когда мы оказались в комнате.

      Нуала сразу же отправилась в примыкающую купальную – проверить, все ли там в порядке. Серридвена остановилась возле шкафа с одеждой, почему-то вздрогнула и, обернувшись, быстро ответила:

      – Они из внутреннего круга Ризанда.

      Про внутренний круг я уже слышала и знала, что Ризанд постоянно встречается со своими соратниками.

      – Я и не знала, что верховные правители допускают такую вольную манеру обращения с собой.

      – Они не допускают, – ответила мне Нуала, вышедшая из купальни с гребнем в руке. – Только Ризанд.

      Представляю, что́ творилось у меня на голове! Нуала молча взялась расчесывать мои волосы. Серридвена достала белье для сна: вместо ночной сорочки – кофта, отделанная кружевами, и просторные штаны. Тоже кремового цвета.

      Мой взгляд скользнул по белью, потом по комнате, по заснеженным деревьям за окнами и спящему фонтану. Вспомнились недавние слова Ризанда: «Стены Велариса надежно защищены. В последние пять тысяч лет никто сюда не вторгался».

      Значит, Амаранта…

      – А как же этот город? – спросила я, поймав отражение Нуалы в зеркале. – Как он уцелел?

      Лицо Нуалы мгновенно напряглось. Темные глаза вопросительно обратились к сестре. Та как раз закрывала шкаф, держа в руках красивые теплые туфельки. Чувствовалось, что и для Серридвены мой вопрос оказался не из простых.

      – Наш верховный правитель очень силен, – осторожно произнесла она. – Он был предан нашему народу задолго до того, как принял власть от своего отца.

      – Как этот город уцелел? – допытывалась я.

      Даже по малой части, видимой из окон, чувствовалось: Веларис не знал разрушений. Не знал потрясений. Он жил так, как привык жить тысячелетиями – возможно, даже не подозревая, что остальные города Притиании лежали в развалинах.

      Двойняшки снова переглянулись. Наверное, этому бессловесному языку они научились еще в утробе матери.

      – Не нам тебе рассказывать, – ответила Нуала, опуская гребень на туалетный столик.

      – Верховный правитель вам запретил…

      – Нет, – торопливо