Искушение Анжелики. Анн Голон

траппера, взволнованно крикнула:

      – Господин Л’Обиньер!

      Это был Трехпалый из Труа-Ривьер. Услышав ее крик, он повернулся и направился к ней. Воюя, он не пользовался оружием белых и сейчас в одной руке держал томагавк с отполированной рукояткой, а в другой – индейский топорик с красным от крови лезвием. На его потемневшем от порохового дыма и крови лице сверкали голубые глаза. Кровь пропитала также его замшевую одежду и тонкими алыми струйками стекала со скальпов, которые он торопливо засунул за свой яркий пестрый пояс.

      Как найти общий язык с этим человеком, как его перехитрить?.. Ведь это неподкупный рыцарь, воин Господа, одержимый, как и Модрей, Ломени и Арребу, мыслью о мщении, рае и спасении души.

      Однако он ее узнал.

      – Эге! Да ведь это госпожа де Пейрак!.. Что вы делаете среди этих проклятых еретиков?.. Да, не повезло вам!

      Он вошел в разгромленную комнату, где абенаки, собрав всех своих пленников в одном месте, занимались грабежом.

      Анжелика схватила его за лацканы куртки.

      – Черный Человек! – закричала она. – Я уверена, что видела на лугу Черного Человека и его штандарт… Это отец д’Оржеваль вел вас в бой, разве не так? Он знал, что найдет меня в этой деревне!..

      Она не спрашивала, а утверждала. Трехпалый смотрел на нее, открыв рот; он был немного ошарашен. Он попытался найти ответ, оправдание.

      – Вы убили Пон-Бриана, – сказал он. – И вы с мужем, заключив союз с ирокезами, перевернули вверх дном всю Акадию. Вас необходимо остановить…

      Так вот в чем разгадка!

      Жоффрей! Жоффрей!

      Они собирались захватить в плен жену опасного дворянина из Вапассу, влияние которого уже распространилось на всю Акадию.

      Ее доставят в Квебек и таким образом вынудят Жоффрея отступить. Она никогда его больше не увидит.

      – А что с Мопертюи? – спросила она, все еще тяжело дыша.

      – Мы их задержали, его и его сына. Они канадцы из Новой Франции и в такой день, как нынче, должны быть со своими братьями.

      – Они участвовали в нападении на нас?

      – Нет! Их дело будет рассмотрено в Квебеке, ведь они служили врагам Новой Франции…

      Как же привлечь его на свою сторону? Л’Обиньер был честен, непреклонен, легковерен, хитер, жаден и переменчив, он верил в святых, в чудеса, в дело Господа и короля Франции и в то, что главные в Новой Франции – это иезуиты. Он был воплощением архангела Михаила. Она его не интересовала. У него был приказ. И ему надо было искупить свои грехи в глазах всемогущих святых отцов.

      – Неужели вы думаете, будто после этого мой муж, граф де Пейрак, будет помогать вам продавать в Новой Англии ваши бобровые шкуры? – сквозь зубы процедила она. – Не забывайте, что он ссудил вам тысячу ливров и пообещал ссудить вдвое больше, если получит с этих денег барыш…

      – Тише! – Трехпалый побледнел и огляделся вокруг.

      – Помогите мне выбраться отсюда, иначе в Квебеке я расскажу о вас все.

      – Давайте не будем ссориться, – тихо сказал он. – Все еще можно уладить. Мы здесь на отшибе.