Только один год. Лишь одна ночь (сборник). Гейл Форман

девушкой» она называет Бруджа, так как считает, что с ним я провожу больше времени, чем с ней. Говорит она это в шутку, но я каждый раз испытываю укол вины.

      Я беру трубку и ухожу в другой угол комнаты.

      – Алло. Я ищу Уиллема де Ройтера, – говорят на английском, коверкая мое имя.

      – Да, здравствуйте, – отвечаю я, притворяясь, будто это деловой разговор, поскольку Ана-Лусия рядом.

      – Уиллем! Это Эрика из «Молодежных туров!» насчет пропавших часов.

      – А, хорошо, – говорю я беззаботно, хотя Ана-Лусия уже подозрительно щурится, и до меня доходит, что это из-за языка – с ней я тоже говорю по-английски, но с друзьями только по-голландски.

      – Мы своим клиентам предоставляем страховку на случай утери или кражи ценных вещей, так что если бы девушка потеряла что-нибудь дорогое, она бы подала претензию.

      – А, – отвечаю я.

      – Я проверила все заявки, был лишь украденный в Риме айпад и браслет, но их нашли. Если вы знаете имя девушки, я могу проверить еще раз.

      Ана-Лусия уже демонстративно на меня не смотрит, так что я знаю, что слушает она очень внимательно.

      – Сейчас не могу сказать.

      – А. Ну ладно. Сможете перезвонить позже?

      – Тоже не смогу.

      – Ох. Вы уверены, что это были именно «Молодежные туры!»?

      Вся эта история с пропажей напоминает мне эти треснувшие часы. Даже если это точно то агентство, все равно никто не знает о том, что Лулу потеряла часы, ведь к тому времени официально тур уже закончился. Это фикция. Все это – вымысел. А правда в том, что я ищу девушку, имени которой не знаю, которая лишь едва похожа на Луизу Брукс. И вслух я в этом признаться не могу. И не хочу. Это бред.

      Эрика продолжает:

      – Знаете, вожатой в этом туре была одна из наших самых опытных сотрудниц, она точно в курсе, пропадало ли там что-то. Дать вам ее номер?

      Я поворачиваюсь к кровати. Ана-Лусия поднимается, скидывает одеяло.

      – Ее зовут Патриция Фоули. Дать вам ее номер?

      Ана-Лусия встает и идет ко мне, совершенно нагая, словно знает, что ставит меня перед выбором. Но это и не выбор никакой, ведь другого варианта, по сути, нет.

      – Не надо, – говорю я Эрике.

      На следующее утро я просыпаюсь от стука. Щурясь, я смотрю на стеклянную дверь. Это Брудж с какой-то сумкой, он прижимает палец к губам.

      Я приоткрываю дверь. Он всовывает голову и отдает мне сумку.

      Ана-Лусия с недовольным видом начинает тереть глаза.

      – Прости, что разбудил, – кричит он ей. – Я хочу его похитить. У нас матч. Лапландцы поражены, так что теперь играем с Висбаденом.

      Лапландия? Висбаден? Ана-Лусия в футболе ничего не смыслит, но это уже перебор. Но, судя по лицу, эти названия у нее подозрений не вызывают, она просто недовольна, что Брудж так рано приперся.

      В сумке чья-то старая форма – толстовка, шорты, бутсы и тонкий спортивный костюм, чтобы надеть сверху. Я смотрю на Бруджа. Он – на меня.

      – Иди, переодевайся, – говорит он.

      – Ты когда вернешься? – спрашивает