Степь отпоёт (сборник). Велимир Хлебников

1920

      123. Саян

      Саян здесь катит вал за валом,

      И берега из мела.

      Здесь думы о бывалом

      И время онемело.

      Вверху широким полотни́щем

      Шумят тревожно паруса,

      Челнок смутил широким днищем

      Реки вторые небеса.

      Что видел ты? Войска?

      Собор немых жрецов?

      Иль повела тебя тоска

      Туда, в страну отцов?

      Зачем ты стал угрюм и скучен,

      Тебя течением несло,

      И вынул из уключин

      Широкое весло?

      И, прислонясь к весла концу,

      Стоял ты, очарован,

      К ночному камню-одинцу

      Был смутный взор прикован.

      Пришел охотник и раздел

      Себя от ветхого покрова,

      И руки на небо воздел

      Молитвой зверолова.

      Поклон глубокий три раза,

      Обряд кочевника таков.

      «Пойми, то предков образа,

      Соседи белых облаков».

      На вышине, где бор шумел

      И где звенели сосен струны,

      Художник вырезать умел

      Отцов загадочные руны.

      Твои глаза, старинный боже,

      Глядят в расщелинах стены.

      Пасут оленя и треножат

      Пустыни древние сыны.

      И за суровым клинопадом

      Бегут олени диким стадом.

      Застыли сказочными птицами

      Отцов письмена в поднебесья.

      Внизу седое краснолесье

      Поет вечерними синицами.

      В своем величии убогом

      На темя гор восходит лось

      Увидеть договора с богом

      Покрытый знаками утес.

      Он гладит камень своих рог

      О черный каменный порог.

      Он ветку рвет, жует листы

      И смотрит тупо и устало

      На грубо-древние черты

      Того, что миновало.

II

      Но выше пояса письмен,

      Каким-то отроком спасен,

      Убогий образ на березе

      Красою ветхою сиял.

      Он наклонился детским ликом

      К широкой бездне перед ним,

      Гвоздем над пропастью клоним,

      Грозою дикою щадим,

      Доской закрыв березы тыл,

      Он, очарованный, застыл.

      Лишь черный ворон с мрачным криком

      Летел по небу, нелюдим.

      Береза что́ ему сказала

      Своею чистою корой,

      И пропасть что́ ему молчала

      Пред очарованной горой?

      Глаза нездешние расширил,

      В них голубого света сад.

      Смотрел туда, где водопад

      Себе русло́ ночное вырыл.

1920–1921

      124. Море

      Бьются синие которы

      И зеленые имуры.

      Эй, на палубу, поморы,

      Эй, на палубу, музуры,

      Голубые удальцы!

      Ветер баловень – а-ха-ха! –

      Дал пощечину с размаха,

      Судно село кукарачь,

      Скинув парус, мчится вскачь.

      Волны скачут лата-тах!

      Волны скачут а-ца-ца!

      Точно дочери отца.

      За морцом летит морцо.

      Море бешеное взы-ы!

      Море, море, но-но-но!

      Эти пади, эти кручи

      И