.

надо баловать каждый день, холить его и лелеять. Тогда у него будет расти и холка, и лелейка». Мудрая женщина.

      А теперь мода пошла не только на день рождения, а и на другие праздники всем подарки дарить. Мы на Новый год моему главному бухгалтеру в складчину купили бутылку сувенирной водки. В коробке. Шикарная, но не удержались, водку выпили, а в бутылку воды налили, всё снова закрыли, так и подарили. А он, главбух, такой добрый оказался, он нам всю водку по стаканам разлил. И мы, как дураки, воду эту пили, крякали и говорили: «Эх, хорошо пошла!»

      8 Марта – это праздник со слезами на глазах. Всем женщинам на работе подарки: цветы, вино, конфеты – и начальнику бутылку виски, со словами: «Вы, конечно, не женщина, но редкая…»

      1 апреля наш праздник – День дурака. Хочешь не хочешь, а всем шутки надо дарить. Я жену свою разыграл с риском для жизни.

      – Тебе, – говорю, – в честь праздника один большой подарок или много маленьких?

      Она подарки любит, говорит:

      – Много маленьких.

      Я взял и подарил ей стакан семечек. Вот смеху-то было! Причём смеялся я один. И то недолго, пока стакан до головы не долетел.

      1 Мая – день солидарности трудящихся. Я своему другу, трудящемуся, озверевшему от одиночества, подарил надувную женщину. Так он мне её на другой день вернул со словами: «Дура дурой, ни одного слова в кроссворде подсказать не может».

      И наконец, 5 мая – мой день рождения. И все пришли: и друзья, и сотрудники, и соседи. И все подарки принесли. Я глянул и обалдел. Вот всё, что я им весь год дарил, всё мне назад и вернулось.

      Иностранцы и мы

      Им, иностранцам, нас никогда не понять, ни как мы живём, ни как работаем, ни как отдыхаем. И юмора нашего они никогда не поймут, сколько бы ни изучали русский язык.

      Как им понять, почему мы заборы делаем из досок, а мебель из опилок?

      Да что там дальним соседям, ближние-то нас и то не понимают.

      Один эстонец говорит: «Эти русские – странные. У них ограда, церковь и расстройство желудка – всё одно слово – сапор».

      Кавказец один говорил: «Они странные люди, у них „сол“ пишут с мягким знаком, а „вилька“ без мягкого».

      А другой кавказец утверждал, что мы свой язык плохо знаем. «У них Настя – это девочка, а не Настя – это плохая погода».

      Где уж тут дальним понять? У меня друг, Джозеф, американец, давно изучает русский язык, довольно прилично его знает, подолгу живёт в Москве, но какие-то простые вещи ставят его в тупик.

      Я как-то при нём сказал, что у меня руки не доходят посмотреть. Он чуть с ума не сошёл, всё пытался понять, на чём ходят руки и чем они смотрят.

      Иностранец, изучающий наш язык, привык, что у предложений есть подлежащее, сказуемое и так далее. А у нас есть предложения из четырёх глаголов и никаких подлежащих. Например: «Пойти купить выпить-закусить».

      И как им это понять? Или такое обычное выражение: «Да нет, наверное».

      Джозеф извёлся: «Так да или нет? Нет или наверное?» А нам всё понятно.

      – Выпить хочешь?

      – Да нет, наверное.

      – А